<- предыдущая страница следующая ->

Николай ЛАММ
ПО УЛИЦАМ СЛОНА ВОДИЛИ...

Бум-бу-бум... И тишина. Потом снова: бум-бу-бум. И опять тишина.
Ших-ших... Это понятно. Это бабушка ходит, тапками шаркает. Теперь: кряк-хрррр... Дверь открыла. Все ясно, сейчас он услышит. Ну так и есть...
— Валька! Подъем!
Вот уже и одеяло с него потихоньку поехало. Значит, через секунду бабушка затянет свое любимое: «Вставай, вставай, дружок, с кровати на горшок. Встава-ай, встава-ай, порточки надевай!» Думает, очень остроумно! Валька эти шуточки еще в первом классе забыл!
— Да вставай же скорей, глупенький, слона пропустишь!
Наверное, считает, он сейчас прямо так встанет и спросит: «Какого слона?» Нашла дурака!
— Ладно тебе притворяться. Все равно не спишь. А слона уведут. И не увидишь больше никогда... Потом жалеть будешь...
Не будет он ни о чем жалеть. Пусть себе уводят... Стоп. А что это было за «бум-бу-бум» такое? А вдруг правда?!
— Где?! Где?! — Только что закрытые Валькины глаза открылись и стали большими и круглыми, как пуговицы на бабушкином халате.
— Вот,— проворно избежав столкновения с внуком, бабушка протянула Вальке брюки и рубашку.
— Да слон, спрашиваю, где?
— На улице. Где ж ему еще быть?
Валька рванул шпингалеты и так высунулся из окна, что бабушка, охнув, на всякий случай обхватила его за ноги.
Улица была пуста. Лишь дворник, дядя Вахтанг, опершись на метлу, внимательно разглядывал что-то, а откуда-то издали совсем тихо доносилось уже знакомое Вальке «бум-бу-бум».
— Дядя Вахтанг, видели?
Дворник обернулся. Левый глаз его странно подергивался:
— Ух, какой большой куча сделал! Как хорошо, слюшай, что в нашей природе слоны не живут. Совсем плохо было б. Совсем плохо, слюшай...
Это Вальку добило окончательно.
— Что, раньше трудно было разбудить, раньше? — спешно натягивая брюки, чуть не плакал он.— Когда тебе на твой рынок надо, так в семь растолкаешь, а тут слон...
— Ох-ох, разнылся... А кто тебя разбудил-то? Лучше б одевался быстрей... Они ж всего две минуты, как на Подбельского свернули...
Но Валька уже натягивал на босу ногу сандалии и спешил к двери.
— Эй, ты куда? — выглянув в окно, крикнула ему вслед бабушка.— Я ж говорю, на Подбельского они свернули, на Подбельского...
— Да понял я. Мне к Мишке сначала надо...
* * *
Когда Валькина голова появилась в окне, Мишка сидел за столом и грустно взирал на огромную тарелку. Можно было даже не гадать, что в ней находилось.
— Мишка, хватит лопать. Там слона водят! Айда!
— Живого?— Мишка с удовольствием оторвал взгляд от тарелки.
— А то мертвого?! Конечно, живого. Давай бегом, а то его далеко уведут...
Уговаривать Мишку не надо было. Однако выпрыгнуть в окошко он не успел. В комнате появился папа со здоровенной кружкой в руках. Кружка была такая здоровенная, что на ее окружности целиком умещалась надпись «Братский привет защитникам Черноморского побережья Кавказа от моряков-дальневосточников».
— А вот и кефирчик,— радостно сообщил Мишкин папа. Тут он заметил уже забравшегося на подоконник сына.— Куда это ты собрался? А кефирчиком запить? Э, да ты и творожок не покушал. А ну-ка быстро за стол. Кто с утра творога и кефира не кушает, у того силы не будет ни здесь, ни здесь.— И Мишкин папа показал, где, по его мнению, не будет силы у тех, кто отказывается по утрам есть столь полезные вещи.
Вальку, слава богу, Мишкин папа не заметил, а Мишке ничего не оставалось, как вернуться к столу.
— То-то,— одобрил действия сына отец.— И чтоб, когда я вернусь, все было съедено, а иначе...
Должно быть, в кефире и вправду заключалась большая сила, потому что кулак, который папа показал Мишке, вполне мог сойти за пудовую гирю.
Едва дверь за Мишкиным папой захлопнулась, над подоконником вновь возникла Валькина голова.
— Ну, что же ты? Уйдет же слон.
— Слон, слон,— безнадежно ковыряя ложкой в твороге, протянул Мишка.— Видел, какой у него кулак?
— А, ладно!— Валька перевесился через окно и спрыгнул в комнату.— Давай вместе. Все быстрее будет.
Мишка с удовольствием разделил ложкой внушительную гору творога пополам.
— Это твоя, а это моя. Я сейчас свою быстро срубаю. А ты пока кефир пей. Ровно до надписи, понял? Потом я тебе ложку дам, и ты за творог примешься, а я за кефир, ага?
Валька вздохнул, зажмурился и, остановив дыхание, отпил изрядный глоток ненавистной жидкости. Потом еще, еще. Кефир, противно булькая, капал на дно голодного Валькиного желудка. Валька открыл глаза. Белая пупырчатая поверхность слегка покачивалась возле верхнего края надписи.
— Еще пару глотков — и норма,— пообещал Мишка.
Если Валькино настроение резко убывало с уменьшением кефира в кружке, то Мишкино, наоборот, по мере исчезновения творога, повышалось. Видимо, за двенадцать лет ежедневного поедания этих продуктов его организм все-таки как-то свыкся с ними. Валька же такой тренировки был лишен, поэтому пододвинутая к нему ополовиненная тарелка с творогом и вовсе ввела его в уныние.
Героическим усилием проглотив первые несколько ложек, он вдруг понял, что впихнуть в себя еще хотя бы одну просто не в силах. Любимый продукт физиолога Павлова заполнил Валькины внутренности от рта до желудка.
— Воды,— еле слышно прошептал Валька. Вернее, это он думал, что прошептал «воды». На самом деле, из-за того, что он не мог раздвинуть как следует губы и пошевелить языком, у него получилось нечто вроде «вовы».
Но Мишка все отлично понял и охотно протянул еще не допитую кружку. Валька сделал страшные глаза, однако из двух зол — оставаться навеки с творожной начинкой или отпить немного ненавистного кефира — предпочел второе.
Кефир произвел на творожный столб действие благоприятное, и Валька, едва отдышавшись, повторил операцию: снова набил рот и снова запил. Тарелка наконец опустела.
И тут в комнате появился Мишкин папа.
— Докушал? — вежливо осведомился он.— Молодец! А, Валентин! Здравствуй! Что же ты, Миша, сам поел, а другу не предложил? Садись, Валентин, я тебе сейчас кефирчика с творожком дам. В кефире самая сила. Мой прадед его пил, мой...
Про деда и отца Валька в этот раз не дослушал. Бешено заорав: «Спасибо, я только что позавтракал!»,— он прошмыгнул мимо Мишкиного папы и выскочил на улицу.
Запыхавшийся Мишка нагнал его на углу.
— Ты так не беги,— посоветовал он другу.— Мама говорит, после еды бегать вредно.
— Ну и прохаживайся со своей мамочкой.— Творог в Валькином желудке противно заурчал.— А я слона хочу увидеть...
— Слона я тоже хочу...
— А если хочешь, давай быстрей. Надо еще наших предупредить. Ты беги к Эдисону, Пашке и Козлам, а я — к Жорику и Милке...
— А к Милке-то зачем?
— Не тебе же одному на слона глядеть! Понял? Встречаемся на углу Шевченко и Церетели...
— А не уйдет?
— Кто?
— Как кто? Слон.
— Догоним!
* * *
Жорика Валька встретил, когда тот выходил из своего подъезда с огромной холщовой сумкой. И сразу без передышки выложил ему про слона. Глаза Жорика на секунду загорелись, но тут же погасли...
— Вам хорошо! Слона увидите...
— А ты что же?..
— Я не увижу. Не могу, понимаешь. Меня вот,— Жорик кивнул на сумку,— Нателла за лавашом послала.
— Подумаешь, потом сходишь.
— Нельзя. Если лаваш кончится, она маме скажет, что я вчера без спроса на море ходил.
— Конечно, скажу, если ты сейчас же не отправишься в магазин. Посмотрим тогда, как ты завтра с папой в Сухум съездишь...
Мальчики, вздрогнув, задрали головы. Прямо над ними, облокотившись на перила балкона, стояла двадцатилетняя сестра Жорика Нателла.
— А ты, Валя, вместо того чтобы отговаривать Жорика, лучше бы пошел вместе с ним и купил горячего лаваша для своей бабушки. Она его тоже, между прочим, любит.
— Понял? — мотнув головой в сторону Нателлы, сказал Жорик и уже на бегу добавил: — Днем заходи. Про слона расскажешь.
— Погоди,— догнал его Валька.— Давай сейчас по-быстренькому купим лаваш, потом забежим к Милке — и за слоном...
— Не успеем. Там очередь.
— Успеем, говорю...
Однако у лавочки, где продавали лаваш, действительно стояла очередь. И довольно внушительная. Валька даже присвистнул от удивления.
— Я же тебе говорил,— развеселившийся было Жорик вновь повесил голову.
— Да погоди ты ныть. Сейчас кого-нибудь уговорим.
Валька внимательно оглядел очередь и, выбрав симпатичного, по его мнению, громадного дядьку с не менее громадными усами, направился к нему.
— Товарищ, не могли бы вы помочь нам увидеть слона и купить лаваш без очереди.
Дядька недоверчиво оглядел Вальку и вдруг крепко схватил его за ухо.
— Попался, да. Попался,— заорал он на всю очередь.— Хулиган! А ну, скажи, кто тебя научил меня слоном называть. Гурам Бердзенишвили, да?
— Не знаю я никакого Гурама,— извивался Валька, пытаясь высвободить ухо.— Мы, правда, слона догоняем. Его через город ведут...
— А почему именно ко мне подошел?
— Чтоб лаваш купить. Без очереди. Времени у нас нет.
— Так тебя точно не Гурам Бердзенишвили подослал меня слоном дразнить?
— Да точно же, говорю, точно.
— Ладно. Тогда иди.— Дядька отпустил Валькино ухо, но Валька и не думал бежать.
— А лаваш?
— Что лаваш?
— Я же вам объясняю, нам лаваш нужно без очереди купить.
— Без очереди не могу. Что люди скажут? Все стоят, и ты стой.
Очередь, с интересом наблюдавшая за этой сценой, согласно закивала.
— Правильно, пусть постоит... Ишь, какой умный выискался. Люди на работу опаздывают, а ничего, стоят...
Жорик, повесив голову, отправился в конец очереди. Валька поплелся было вслед за ним.
— Эй, пацан, пойди-ка сюда.
За хлебной палаткой стоял Авто-велосипед. Вообще-то Валька с ним знаком не был. Знал только, что Авто — это сокращенное от Автандил, а «велосипедом» его прозвали из-за брата. Брат Авто выдавал на лодочной станции водные велосипеды. Прокатиться на таком велосипеде считалось высшим шиком. Ни Валька, ни его друзья об этом даже мечтать не могли. Зато Авто катался чуть ли не каждый день. Подружиться с ним и благодаря этой дружбе проехаться хоть разок на водном велосипеде мечтали многие. В том числе и Валька. Но Авто был старше на целых три года, и у него была своя компания. И вот теперь Авто-велосипед сам звал Вальку подойти к нему.
— Так что ты там про слона вякал? — тихо, чтобы не слышала очередь, спросил он.
— Значит, так,— внимательно выслушав Вальку, сказал Авто,— лаваш я куплю, а за слоном потом пойдем вместе, о'кей?
Последнее слово Валька не понял, но на всякий случай с радостью согласился:
— О'кей.
Авто взял у подошедшего Жорика деньги и исчез за палаткой.
Жорик зачарованно смотрел ему вслед.
— Ты откуда его знаешь?
— Так, знакомый,— гордо отозвался Валька.
— Слушай, может, он скажет брату, чтоб нам велик водный дал.
— Конечно, скажет. Ему это тьфу!
Жорик сильно оживился:
— Давай прямо сейчас, а? Отнесем лаваш и на море...
— Ты что?! А слон...
Из-за палатки появился Авто-велосипед с сумкой Жорика, набитой горячим лавашом.
— Пошли!
— Ты понимаешь, Автандил,— называть Автандила запросто Авто Валька стеснялся.— Нам еще тут в одно место надо зайти.
— В какое еще место?
— Так, одну знакомую позвать.
— Знакомую? А далеко?
— Не, на Октябрьскую.
— О'кей, двинули.
Услышав еще раз «о'кей», Валька решил запомнить это словечко Авто-велосипеда, чтобы вечером непременно выяснить у бабушки, что же оно означает.
* * *
Дверь в Милкину квартиру почему-то была открыта. Валька осторожно просунул голову в прихожую и, увидев под вешалкой только Милкины шлепанцы, радостно заорал:
— Милка, ты где? Пошли слона смотреть.
— Ты чего тут разорался?— зашипела Милка, выскочив из комнаты.— У нас короеды спят. Поэтому и дверь не закрыта, чтобы никто не звонил.
Короедами в Милкиной семье называли двух ее недавно появившихся на свет братьев-близнецов Вену и Киру. Разбудить их считалось очень большим грехом. Вальке, чтобы вкратце изложить всю историю, пришлось перейти на шепот. Не преминул он сообщить Милке и то, что с ними идет смотреть слона сам Авто-велосипед. Слон да еще Авто-велосипед... На глаза Милки навернулись слезы:
— Как же быть-то, а?
— Как быть?! — Валька так удивился, что даже забыл про спящих короедов и вновь заговорил в полный голос.— Бежать быстрее. Вот как быть.
— Не ори же, сказала... Не могу я бежать. Мне маму ждать надо.
— Да ты что? Раз в жизни слон к нам приехал, а ты... из-за каких-то дурацких короедов.
— Сам ты дурацкий,— обиделась Милка.
Валька возмущенно развернулся и направился к двери. Но, взявшись за ручку, остановился.
— А может, все-таки пойдешь?
Милка хлюпнула носом, но упорно закачала головой. Вальке стало ее жалко.
— Слушай,— его неожиданно осенило,— а давай короедов с собой возьмем.
— Не выйдет. У нас пока коляски двойной нет.
Но Вальку уже было не остановить.
— Подумаешь! Они же еще маленькие и в обычной коляске поместятся...
Через пять минут Милка, Валька и Жорик катили по направлению к углу Шевченко и Церетели одноместную коляску, одолженную ровно на час у соседей. В коляске дружно посапывали братья Кира и Вена. Авто-велосипед бежал чуть впереди и сбоку, всем своим видом стараясь показать, что никакого отношения к этой компании он не имеет. Лишь изредка, когда поблизости не было никого из прохожих, он оглядывался и покрикивал:
— Вы что, быстрее не можете?!
И ребята в ответ старательно прибавляли ход. Жорик, умудрившийся засунуть в коляску к короедам свою сумку с лавашом, теперь заметно развеселился и приставал к Милке:
— Мил, а Мил, а как вы Киру от Вены отличаете? Они же совсем одинаковые.
— И ничего не одинаковые. Кира в голубом одеяльце, а Вена в розовом...
— А если вы одеяльца случайно перепутаете, то что же, Кира так до конца жизни и останется Веной, а Вена — Кирой?
* * «
На углу Шевченко и Церетели их уже ждали, подпрыгивая от нетерпения, Мишка, Эдик Самарский по прозвищу Эдисон и два брата Козлоумовы, которых все называли попросту Козлы.
— Эй, вы там дрыхли в дороге, что ли? — еще издали заголосил Мишка. Но, увидев Авто, кричать сразу перестал, а как-то глупо заулыбался и подобострастно закивал головой. Вслед за ним и Эдисон с Козлами начали кивать и выставлять напоказ Авто-велосипеду свои зубы. Однако Авто, давно привыкший к подобным знакам внимания, на них даже не взглянул. Он встал в сторонке, ожидая, когда все вновь двинутся за слоном.
— А где же Пашка? — первым делом поинтересовался Валька.
— Его дома не было.
— Мы к нему зашли, а нам его мамочка: «Та он с утра куды-то утек. Чи я знаю, иде его бис носит»,— смешно передразнил Пашкину маму Эдисон, кося одним глазом на Авто-велосипеда и ожидая его похвалы своим артистическим способностям.
Но Авто почему-то эта шутка как раз не понравилась:
— Хватит тут изображать. Лучше скажите, куда слона повели?
— Его по старому Бухумскому шоссе должны были вести,— сообщил Козлов-младший, который всегда откуда-то все знал.
Даже не дослушав ответа, Авто-велосипед развернулся и побежал в сторону указанного шоссе. Вся компания двинулась за ним.
— А зачем вы короедов-то взяли? — на бегу пытался утолить свое любопытство Эдисон.— Они же все равно спят.
— Ты бы не болтал, а Милку сменил.
— Всегда пожалуйста. Я только узнать хотел.
— Вы что, быстрее не можете?!— вновь обернулся Авто-велосипед.
И они стали изо всех сил показывать Авто, что быстрее они могут.
* * *
Минут через двадцать, истекая потом и вконец запыхавшись, ребята добрались до самой окраины. Туда, где старое Бухумское шоссе, вырываясь из тени городских пирамидальных тополей, резко сворачивало от моря и скрывалось за горами.
Никакого слона здесь не было.
«Бум-бу-бум»,— стукнуло где-то впереди, и серая тучка пыли растворилась за дальним поворотом.
— Где же твой слон?! — сквозь прищуренные глаза строго посмотрел на Вальку Авто-велосипед.— Наврал, да? Наврал.
У Вальки от обиды даже в горле запершило:
— Ты что, Автандил, честное слово, не врал! Просто опоздали, наверное...
— Ах, опоздали... Ну так, значит! Если еще раз возле лодочной станции увижу, голову оторву, понял?
Резко повернувшись, Авто-велосипед пошел прочь от застывшей в изумлении компании. Прощай, дружба, прощай, катание на водном велосипеде... Больше всего на свете Валька боялся, что сейчас расплачется на виду у всех ребят и, главное, на виду у Милки.
Первыми пришли в себя братья Козлоумовы. Им никак не хотелось расставаться с мечтой о катании на водном велосипеде, которая так близка была к осуществлению благодаря неожиданному знакомству с самим Авто, а теперь, как им показалось, из-за Вальки вновь могла превратиться в недосягаемую. Не сговариваясь и не оглядываясь на ребят, они посеменили вслед за Авто.
— Авто, зайдем к нам. У нас жвачка американская есть,— пытался вернуть расположение брата начальника водной станции Козлоумов-старший...
— Чевинг-гам,— со знанием дела добавил Козлоумов-младший.
— Эх ты, по улицам слона водили,— хихикнул начитанный Эдисон и поспешил за братьями.
— Говорил я тебе, нечего Милку звать, да еще с короедами!— Мишка хлопнул рукой по коляске. Коляска противно скрипнула и закачалась. Мишка, стараясь не смотреть на Вальку, закричал:— Эй, Эдисон, подожди, и я с тобой!
То ли от Мишкиного хлопка, то ли сами по себе проснулись и заорали короеды. Жорик посмотрел на уходящих, потом — на стоявшего с опущенной головой Вальку, на успокаивающую короедов Милку и вздохнул:
— Нателла там с ума сходит. Пошли, что ли?
Но ждать никого не стал, взял сумку с лавашом и как-то бочком, бочком испарился...
Валька все-таки смог проглотить стоявший в горле комок и поднял голову.
— А ты что осталась? Давай дуй за остальными.
— Ну и пойду,— обозлилась вдруг Милка.— Меня, между прочим, и так из-за твоих шуточек взгреют...
Теперь Валька остался один. Он уселся на обочину и заплакал. Ну и пусть, пусть уходят... Хоть поплакать без них можно спокойно.
— Ты что это тут?— Перед Валькой стоял невесть откуда взявшийся здесь Пашка.
— А ты?
— Я слона провожал. Представляешь, от Подбельского вон до того поворота дошел. Классный такой слон... Здоровенный. Жаль только прокатиться на нем не удалось. Дрессировщик строгий...
— Везет! А я вот опоздал.
— Куда опоздал?
— Слона увидеть опоздал. Я как про него узнал, решил всех наших позвать. Пока собирались, слон и ушел...
— Что-то я не пойму? Ты что же, всех собирал, а сам на него даже одним глазком для начала не посмотрел?!
Валька отрицательно покачал головой:
— Не-а!
— Ну ты того.— Пашка презрительно покрутил пальцем возле своего виска.— А остальные-то где?
— Вон,— кивнул на удаляющуюся компанию Валька.— С Авто куда-то пошли.
— С каким Авто?
— С Авто-велосипедом.
— С Авто-велосипедом?! Так что же ты сразу не сказал! Эй, пацаны, погодите,— как бешеный заорал Пашка.— Погодите! Чего расскажу. Я слона видел. Настоящего.
Все обернулись и с интересом смотрели на приближающегося Пашку.
А сзади ему вслед удивленно глядел Валька...
Рисунки А. МАРТЫНОВА.


КАЛЕНДАРЬ-ЗАКЛАДКА
АПРЕЛЬ

КОНКУРС «ЗОЛОТАЯ молния»
ПРЕДСТАВЛЯЕТ ПОБЕДИТЕЛЕЙ

Вячеслав ЗАЙЦЕВ: «Я убедился, что по крайней мере половина ваших читателей будет всегда с удовольствием смотреть на себя в зеркало!»
Кто же убедил известного модельера в том, что многие ребята способны сочетать в своей одежде вкус, смелость и фантазию? Это участники нашего конкурса «Золотая молния». Мы объявили его в № 11 за прошлый год, и, чтобы подвести итоги, жюри пришлось рассматривать около 3 700 моделей, выполненных ребятами. Первое место присуждено Наташе Шеляг из Минска. Ее модели могут показаться кому-нибудь слишком необычными и, уж конечно, непрактичными, но в них есть главное — чувство костюма, оригинальность. Второе место — у Нины Маргометадзе из Москвы. Третье — у Наташи Клюкач из Красноярска. Победительниц ждут специальные призы. Отмечены модельерами работы Лены Юровой из Липецкой области, Ксении Докучаевой из Ижевска, Светланы Радаевой из Дзержинска, Валерии Коробовой из Сум, Наташи Хвостовой из Норильска, Маргариты Александровой из Москвы, Тани Померанцевой из Ярославля, Марии Скачковой из Фрунзе. В нарядах, придуманных ими, есть умение интересно сочетать цвета, использовать мотивы национальной одежды и еще один штрих, особо ценимый знатоками: сделать наряд таким, чтобы он был модным «вне моды». Лучшие модели «Золотой молнии» мы будем печатать в журнале в течение года.

ДРУЗЬЯ!
Мы можем назвать выигрышные номера календарей закладок. Это № 12 (серия «Белоснежка»), № 5 (серия «Скорость»), № 8 (серия «Рекорд»). Редакция получила многие тысячи писем от участников игры. Однако и счастье улыбнулось многим. Таких сотни!
Что было делать? То, что делается в таких случаях: провести «суперфинал» — дополнительную жеребьевку среди победителей. В результате жеребьевки должно остаться ДЕСЯТЬ ЧЕЛОВЕК, самых удачливых, и эти «победители среди победителей» получат призы-сувениры «Пионера». Их имена — в следующем номере. Всем остальным — спасибо!
А мы вслед за серией «Друг» начинаем печатать «Белоснежку». Серия посвящена творчеству знаменитого американского мультипликатора Уолта Диснея, создателя Микки Мауса.

В 1936 году впервые Уолт Дисней дал «передышку своему главному герою Микки Маусу и снял полнометражный мультфильм по сказке Шарля Перро «Белоснежка и семь гномов». Фильм получился очень красочным и нарядным.
Премьера состоялась в 1938 году, и сразу же «Белоснежка» начала путешествовать по странам и континентам. Фильм с интересом смотрят до сих пор. Жаль, что у нас в стране он широко не демонстрировался, мы могли видеть лишь отрывки его в телевизионных передачах.
Музыку «Белоснежки» написал Фрэнк Черчилл (он был уже известен как автор музыки к мультфильму «Три поросенка»). Текст песенок сочинил молодой сотрудник Диснея Лерри Мори.

«Я дома». «На дискотеку».
Модели Наташи Клюкач, Красноярск.

«Фантазия». Так назвала две свои модели Наташа Шеляг, Минск.

<- предыдущая страница следующая ->