<- предыдущая страница следующая ->

Звиад ГАМСАХУРДИА:
«МЫ НЕ ПОЙДЕМ ПУТЕМ БЕЗБОЖИЯ, РАЗБОЯ И ТЕРРОРА»

ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА
Родился в 1939 году в семье классика грузинской литературы Константина Гамсахурдиа. Окончил факультет западноевропейских языков и литературы Тбилисского государственного университета.
Звиад Гамсахурдиа — поэт, прозаик, переводчик, литературовед, автор многочисленных монографий и научных трудов, литературных переводов американских, английских и французских писателей. До своего избрания на пост главы парламента работал старшим научным сотрудником Института грузинской литературы имени Шота Руставели, кандидат филологических наук.
В возрасте 17 лет за свою общественно-политическую деятельность был репрессирован. Несмотря на это, продолжал интенсивную политическую деятельность, был редактором самиздатовских газет и журналов. Обвинялся в антисоветской деятельности. Осужден. Наказание отбывал в тюрьмах Москвы, Тбилиси, ссылку — в Прикаспии.
Основатель и председатель Хельсинкского союза Грузии. В 1989 году после трагической гибели соратника и близкого друга Мераба Коставы Гамсахурдиа был избран председателем Общества Святого Илии Праведного.
Женат. Имеет трех сыновей. Старший, Константин, востоковед, активно участвует в политической жизни республики. Два других сына — школьники. Жена, Манана Арчвадзе,— врач.

Фото Малхаза ДАТИКАШВИЛИ

С Председателем Верховного Совета Республики Грузия Звиадом ГАМСАХУРДИА беседует собственный корреспондент «Огонька» Геворк МАРТИРОСЯН.

Сейчас, когда в процессе перестройки мы обогатились некоторым опытом, включая парламентский, стало ясно, сколь многого мы еще не умеем. Не умеем и выслушивать собеседника, не перебивая и вдумываясь в его позиции. Нас этому не учили.
А многие до сих пор не желают такому учиться, лелея выкристаллизовавшееся умение не переубедить, а перекричать оппонента.
В Грузии умение спора почиталось всегда. При всей взрывчатости национального темперамента культура спора, умение уважать собеседника культивировались издавна, оберегались традицией, авторитетом великих и всезнающих стариков. Одним из таких общепризнанных мудрецов, которые хранили и творили народный дух, был большой писатель Константин Гамсахурдиа. Многие бывали в его гостеприимном тбилисском доме, где строго блюлись традиции, где в удивительном дворике со сванской башней — в самом центре Тбилиси — полудикая коза паслась среди ухоженных деревьев плодоносящего сада. Сегодня бронзовый классик Константин Гамсахурдиа глядит с невысокого постамента на встревоженно живущий Тбилиси, где одним из главных действующих лиц стал Председатель Верховного Совета Республики Грузия, сын его Звиад. Давайте послушаем грузинского Председателя. Знаем, что вы не во всем с ним согласитесь. И мы в «Огоньке» не все с ним согласны. И в грузинском многонациональном обществе он не единогласно приемлем. Но слушать избранного народом руководителя надлежит с уважением. Выслушивали же мы, простите, Алксниса с Петрушенко, чья директивная безапелляционность и защищена иначе, и совершенно другого свойства.
Гамсахурдиа — личность, и мы рады будем продолжению разговора с ним на уровне ответственности за народную судьбу; другие уровни невозможны сегодня. Он и сам не скрывает, сколь велики проблемы его республики: от Сухуми до Цхинвали через Тбилиси — всех не перечислить, и никто не утверждает, что Гамсахурдиа нашел решение тревожному этому многообразию.
Но он ищет.
Он начинает в ответственное и очень трудное время, нуждаясь во внимании и поддержке. Даже при всей своей — во многих случаях — безапелляционности, которая, хочется верить, еще смягчится от чужой и собственной боли. Давайте выслушаем его и вспомним, что надо обмениваться мнениями, что умение дискуссии необходимо для страны, вознамерившейся построить демократическое общество. Давайте бояться тех «наших», что правы в основном тогда, когда у них огнестрельные аргументы. Предлагая вам это интервью, мы продолжаем серию бесед с политическими лидерами обновляющегося времени, пробуждающихся народов задумавшейся страны.

Выборы в парламент Грузии, впервые за годы Советской власти проведенные на многопартийной основе, завершились не так давно, и республика еще не успела остыть от жарких дискуссий. Конечно, кого-то результаты выборов ввергли в уныние, для кого-то они стали откровением... Но для многих означали победу. Победу, окрашенную в светлые тона надежды.
Убедительный успех политического блока «Круглый стол — Свободная Грузия», завоевавшего почти две трети мандатов парламента — 155 мест из 250, накладывает на его представителей огромную ответственность за демократическое будущее Грузии.
Председателем Верховного Совета Грузии избран лидер блока «Круглый стол — Свободная Грузия» Звиад Гамсахурдиа. В первой его речи перед новым парламентом были такие слова:
«Пусть знают все, что мы боролись и боремся за возрождение религиозных и национальных идеалов наших предков, ибо Всевышний возложил на Грузию великую миссию. Мы боремся с вечной ночью безбожия и несправедливости, нашему праведному делу покровительствует Всевышний, поэтому мы и победили. Грузинский народ не пойдет путем безбожия, разбоя и террора. Путь грузинского народа — это путь милосердия, путь мужества, путь любви, путь Христа отныне и присно и во веки веков...
С нами Бог! Аминь!»
Возвышенные слова! Благородные цели! И, конечно, народ Грузии достоин их.
Но насколько труден будет путь к «возрождению религиозных и национальных идеалов»? Как новая власть выйдет из кризиса политического, экономического, нравственного?.. Из чего будет мостить дорогу к новому храму? Как удастся ей собрать в крепкий кулак национального согласия разномнения оппозиционных партий?
Вопросы, вопросы, вопросы. Они волнуют сегодня не только граждан этой республики, но и непосредственно соседей — Армению и Азербайджан, народы всей страны.
Звиад Гамсахурдиа совсем недавно возглавил грузинский парламент, однако моим коллегам из центральных изданий уже хорошо знакомо его упрямое «нет» на предложения дать интервью. В данном случае батоно Звиад сказал «да» и пояснил, что «Огоньку» отказать он не может, равно как и армянскому журналисту. Но при этом тактично добавил, что ему пока еще не везло на объективное изложение прессой его политических взглядов...
* * *
— Звиад Константинович, грузинский парламент просто удивляет своей работоспособностью: за считанные дни были утверждены составы постоянных комиссий ВС и нового Кабинета министров. Приняты дополнительные изменения в Конституцию республики. Есть они и в уголовном кодексе, отменяющие, в частности, ответственность за уклонение от службы в рядах Советской Армии.
У Грузии теперь новое название — Республика Грузия, новый герб, новый государственный флаг, новый гимн... Даже прежние официальные праздники вы успели отменить, взамен восстановив традиционные — христианские. Вместе с тем вы прервали парад суверенитетов республик — Грузия до сих пор не провозгласила декларацию независимости. Почему? Может, документ еще готовится? Или у вас имеются другие соображения?
— Конечно, другие соображения. Мы не хотим иметь независимость только на бумаге, мы хотим иметь ее фактически. Кроме того, мы не желаем совершать юридическую тавтологию, потому что наша независимость была провозглашена многие годы назад — 26 мая 1918 года.
В 1921 году произошла насильственная советизация Грузии, однако в условиях жесточайшей коммунистической диктатуры ее правительство не расписалось в капитуляции. Республика была физически аннексирована, но юридически она по сей день сохранила свою независимость, которая представляет собой конституционную основу суверенного государства.
Наш парламент принял закон о переходном периоде, во время которого в Грузии будут совершены необходимые реформы на пути к фактическому государственному суверенитету. В этот период мы намерены заложить фундамент экономической самостоятельности, сформировать новые политические структуры, принять важнейшие законы: о гражданстве независимой Грузии, земле, приватизации. Мы намерены провести департизацию правоохранительных органов, создать национальную армию, милицию и т. д. Именно таким я вижу путь Грузии к подлинной независимости.
— Как долго продлится переходный период?
— Нам хотелось бы, конечно, претворить намеченное в максимально короткий срок Но многое будет зависеть от внешних факторов, политики центра, позиции западных стран, стабильности в СССР. И, конечно, от стабилизации ситуации в самой Грузии, дееспособности нового парламента... Но медлить мы не будем.
— Сохранится ли в переходный период верховенство Основного закона СССР?
— Нет. Мы фактически уже приостановили действие союзной Конституции на территории Грузии. Во время переходного периода произойдет ее полная замена национальной конституцией, в которой будет определен правовой механизм полного восстановления независимой государственности Грузии.
— А что же сегодня больше всего тревожит вас как главу грузинского парламента?
— У нас произошла мирная демократическая революция. Бескровная смена власти. Фактически изменился строй, изменились кадры. Однако только со стороны кажется, что все у нас проходит гладко. Увы, это далеко не так.
Дает знать о себе противостояние деструктивных сил, которые я бы назвал политической мафией. Компартия — одна из личин этой мафии. Мы даже партией ее не считаем, а агентурой чужого государства на нашей земле. Просто у нас есть индивидуальные представители КПСС в парламенте, и мы вынуждены терпеть это. потому что невозможно по-другому — надо исключить антидемократические проявления. Да. мы должны быть терпимы, но признавать эту партию мы не собираемся, и наша цель — упразднить ее.
— Но согласитесь, что роль коммунистов, особенно в сельских районах, еще велика?
— Они уже политические трупы. Районы республики поддерживают новую, демократическую власть, подчиняются нам. Со временем мы окончательно закрепим победу национального движения по всей Грузии. Помогут нам в этом муниципальные выборы на многопартийной основе и, конечно, решительная борьба с анархией и преступностью, охватившими республику. Разгул преступности, беззакония на руку врагам новой власти, это их козырь...
— Весьма категоричный ответ. Позволю себе уточнить: ваше отношение к компартии распространяется в одинаковой степени как на рядовых ее членов, так и на руководителей?
— Ну, рядовые коммунисты — это обманутые люди, часть из которых вступила в КПСС из нужды. Я имел в виду партийных функционеров, которые и сегодня продолжают свою преступную деятельность.
— Но позвольте: последний съезд Компартии Грузии принял ряд радикальных решений, которые должны быть близки демократическому обществу?
— Не согласен, потому что на деле все по-другому. Принятые съездом решения — всего лишь декларации, я бы сказал, маскировка истинных намерений. Партаппарат компартии все еще не расстался с мыслью о реставрации прежних порядков.
— Вы будете сотрудничать с компартией?
— Ну, видите ли, если КПСС мы не признаем, то и сотрудничать с ней не собираемся.
— И все же лучший путь построения демократического общества — это путь национального согласия.
— У меня нет оснований оспаривать эту мысль. Но до национального согласия в Грузии еще далеко. Я говорил уже о коммунистической мафии, противостоящей нам. Но есть еще так называемый Национальный конгресс — замаскированная часть коммунистической мафии. Он выступает под видом внепарламентской оппозиции. И в то же время Национальный конгресс имеет бандитские незаконные вооруженные формирования. Что же получается: если не проходят идеи конгресса, непопулярные в народе, тогда должны заговорить автоматы? Ничего не скажешь, весомый довод!
— В здании Верховного Совета мне встретились вооруженные автоматами молодые люди. Неужели глава грузинского парламента и Верховный Совет нуждаются в такой охране?
— Конечно. В Грузии сегодня действует большое количество враждебных парламенту вооруженных групп. От них можно ожидать любой провокации.
— И какие контрмеры вы принимаете?
— Пока что предлагаем им добровольно сдать незаконно хранимое оружие, расформировать все вооруженные группы и вернуться к честному труду. Эти группы ведь в основном состоят из уголовников, а также людей, полностью попавших под их влияние. А это еще опаснее, понимаете? На словах они стоят за демократию, за преобразование Грузии, а на деле грабят, терроризируют население. Вот таким бандам покровительствует так называемый Национальный конгресс. Все это вызывает очень большие потрясения в Грузии, мешает нашей политике. Мешает проводить в жизнь новые законопроекты Верховного Совета. Мешает стабилизации обстановки в Грузии и развитию процесса национального освобождения.
* * *
Наверное, Грузия занимает первое место по количеству общественных организаций и действующих партий — свыше 120! Немудрено затеряться в этом густом лесу различных политических взглядов, концепций, касающихся прошлого, настоящего и будущего Грузии. Но для нас в данном случае представляют интерес те партии, которые входят в блок «Круглый стол — Свободная Грузия». Он и Национальный конгресс и противостоят друг другу. К сожалению, партийная борьба порой переступает грани дозволенного: в прессе, в публичных выступлениях звучат совсем непарламентские высказывания, политические противники обвиняют друг друга во всех смертных грехах. Конфронтация порой накаляется до предела...
Прошедшие выборы не принесли ожидаемой разрядки. Более того, отношения между ВС и конгрессом настолько обострились, что дело могло обернуться прямым столкновением между сторонниками этих блоков.
Католикос Всея Грузии Илия II в дни выборов заявил, что отныне каждого братоубийцу, несмотря на вину убитого, церковь объявляет врагом грузинского народа...
В чем же не сошлись политические оппоненты?
«Круглый стол» обвиняет своих противников в фальсификации выборов в Национальный конгресс. Утверждает, что в них не принимало участия и 2 процента населения республики, а посему, подчеркивает Гамсахурдиа, «самозваный конгресс не представляет никакой политической силы».
«Круглый стол» объединяет около 10 партий, в том числе Общество Святого Илии Праведного, массовую политическую организацию с широко разветвленной структурой по всей Грузии, председателем которой является Звиад Гамсахурдиа.
В Национальный конгресс входит около четырех десятков партий. Ее лидеры Ираклий Церетели и Георгий Чантурия представляют соответственно Партию национальной независимости Грузии и Национально-демократическую партию.
Ясно, что политический климат республики во многом будет зависеть от противостояния правящего блока и Национального конгресса, от мудрости Гамсахурдиа и его оппонентов Чантурия и Церетели. От политической дальновидности их сподвижников.
Демократические преобразования, свидетелями которых мы являемся, чреваты острой конфронтацией политических противников и, увы, пролитой кровью. Но, право же, сегодня хочется слышать не о «врагах народа», а о шагах по сближению взглядов, о согласии и сотрудничестве. Говорю об этом еще и потому, что в дни пребывания в Тбилиси я услышал о первой, правда, пока неофициальной встрече представителей Верховного Совета и Национального конгресса.
Внушает оптимизм и недавнее заявление Гамсахурдиа: «Мы готовы сотрудничать с любой силой, которая будет делать хоть какое-то благое дело для Грузии, и приветствуем каждую инициативу, которая полезна для Грузии, служит ее интересам, независимо от того, кому она принадлежит».
Может, лед тронулся и возможен консенсус?
* * *
— Звиад Константинович, спрашивая вас о сегодняшних трудностях Грузии, я, признаюсь, ожидал услышать в первую очередь о проблеме национальных меньшинств.
— Я бы сказал, что это не такая уж существенная проблема, потому что это надуманная проблема. О ней больше всего шумит центр, чтобы вызвать здесь межнациональные конфликты.
В то же время я не сбрасываю со счетов трудности в этом вопросе. Грузия — многонациональное государство, и проходящие демократические перемены, естественно, воспринимаются неодинаково.
К примеру, сейчас все говорят о конфликте в так называемой Юго-Осетинской автономной области. Это незаконное территориальное образование было создано большевиками на исконно грузинской земле в 1922 году. За годы Советской власти здесь утвердилась этнократия негрузинского населения. Получилось, что грузины на своей земле стали национальным меньшинством. Их права ущемляются, они терпят дискриминацию и притеснение, которые можно сравнить даже с апартеидом. И все это происходит не где-нибудь, а в самой Грузии, понимаете?
Дальше — больше. В области были проведены антиконституционные выборы, объявлена Юго-Осетинская советская республика. Каким же будет следующий шаг? Выход из Грузии?
Все это настолько противоречит законам нашей республики, да и Конституции СССР, что говорить об этом всерьез нельзя. Однако нельзя в то же время закрывать глаза на опасность, которую таят в себе шаги сепаратистов из южноосетинского общества «Адамон Ныхас». Они сознательно сеют межнациональную рознь, выступают с подстрекательскими призывами, ведут дело к прямому столкновению осетин с коренным грузинским населением...
* * *
В конце прошлого года в Южной Осетии — в городе Цхинвали и Джавском районе — было введено чрезвычайное положение. Вспыхнувший межнациональный конфликт развел по разные стороны баррикад грузин и осетин. По сей день гремят выстрелы. Льется кровь. Гибнут люди. Бессильную политику, как всегда, безуспешно пытаются вылечить оружием. Пропасть недоверия, вражды и ненависти растет с каждым днем...
Боже праведный! Сколько горя еще ты припас на наши головы?! Неужто мало было материнских слез, осиротевших детей, опустевших очагов?.. Неужто мы так погрязли в этом проклятом болоте жестокости и нет нам спасения?
Есть! Это вековая мудрость кавказских народов, это седины старцев и черные платки матерей. Это разум людей, которым нужно строить новый дом, но строить так, чтобы твоя кровля не заслонила строение соседа...
В Грузии сегодня живет почти пять с половиной миллионов человек. Из них 3787 тысяч — грузины. 437 тысяч — армяне, 341 тысяча — русские, 308 тысяч — азербайджанцы, 164 тысячи — осетины, 96 тысяч — абхазы... И еще десятки других народов и народностей. Грузия стала для них родным домом, грела их своим солнцем, поила своей водой, кормила своим хлебом. Неужели эта земля, ставшая родиной для всех проживающих здесь людей, станет землей раздоров, территориальных споров и правовых междоусобиц только потому, что одним не нравится закон, принятый другими, а другие способны на принятие закона, ущемляющего права первых?
Да, сегодня грузин и осетин разделяют противоречия. Да, у каждой из сторон найдется немало аргументов в свою пользу... Но ведь решать-то надо их не силой оружия, не ценой крови, а трезвой и незлой душой. Дом, построенный из камней разрушенного соседского дома, никогда не будет прочен...
* * *
— После своего избрания главой парламента вы встречались с руководителями автономных образований?
— Только с руководством Аджарии. Руководители двух других автономий, можно сказать, избегают этой встречи. Впрочем, в Абхазии положение относительно нормализовалось. Неспокойно лишь в Южной Осетии.
— На фоне непрекращающихся дискуссий в Верховном Совете СССР о необходимости расширения прав и полномочий автономных образований острым диссонансом прозвучали ваши слова о том, что если осетины и абхазы не прекратят своих претензий, то они могут лишиться существующих автономий. Что кроется за этими словами?
— Я имел в виду буквально следующее: если какое-то автономное образование в Грузии вдруг объявит себя независимой республикой и постарается выйти из состава Грузии, то наш парламент просто упразднит эту автономию. Что нам еще остается делать? Любое государство бы поступило так же.
— Вас знают как активного правозащитника, председателя Хельсинкского союза Грузии. Нет ли в сказанном вами противоречий с основными правами человека? Правами, которые вы отстаивали, за которые боролись все эти годы?
— Не ищите здесь противоречий. Их здесь нет и не может быть. И ссылки на якобы имеющиеся или возможные в будущем нарушения прав человека в Грузии абсолютно беспочвенны.
У нас веками мирно сосуществовали различные этнические группы. И если сегодня приходится говорить о межнациональных конфликтах, возросшей нервозности в отношениях между различными народами, то необходимо в этом случае обязательно добавить: демократические преобразования в республике, борьба за государственную независимость здесь ни при чем.
Этнокризис, охвативший СССР, является прямым следствием тоталитарного режима, извращенной национальной политики, которую десятилетиями внедряли в жизнь отцы коммунистической идеологии.
А в нашей решимости защищать права грузинского населения, особенно в так называемой Южной Осетии, где грузины составляют меньшинство и, я уже отмечал, дискриминируются со стороны осетинских националистов, в нашей решимости не дать расчленить целостность республики не нужно видеть абсолютно никакого ущемления прав человека. Наша политика в этом вопросе отвечает всем международным правовым нормам.
Некоторые средства массовой информации весьма вольно трактуют процессы, происходящие в Грузии. По этой причине я хочу еще раз подчеркнуть: наше отношение к негрузинскому населению всегда было дружеским. От этого принципа мы отходить не собираемся. И будущий закон о защите прав национальных меньшинств, который примет наш парламент, станет лучшим тому подтверждением. А распускаемые нашими недругами слухи о притеснениях нацменьшинств в Грузии — это неуклюжая попытка создать негативное общественное мнение о политических процессах в республике, ее новом Верховном Совете, помешать развитию нашей независимости.
— Закавказье несколько лет считается горячей точкой страны. Армяно-азербайджанский конфликт принес уже немало жертв, однако проблема НКАО до сих пор не решена. Теперь вот выстрелы раздаются в Грузии: здесь барометр межнациональных отношений показывает бурю. Что же дальше? Конфронтация или сотрудничество?
— Обязательно сотрудничество! Очаги конфронтации надо нейтрализовать. К сожалению, сделать это нелегко, но стремиться к этому нужно. Народы Закавказья должны жить в мире.
— Партия зеленых Грузии выступает за создание Общекавказского дома. Идея эта находит поддержку у различных этнических групп, населяющих регион. Каково ваше отношение к этой идее?
— Это, знаете ли, демагогия чистейшей воды. Вначале надо заиметь собственный дом, а потом уже думать о доме общем. Когда народы региона станут действительно свободными, когда республики обретут подлинный суверенитет, вот тогда и можно всерьез подумать о Кавказском доме. Европа, к примеру, может позволить себе подобные разговоры, потому что она объединяет независимые государства. Нам же до этого еще далеко. Я считаю, что подобные разговоры просто болтовня.
— В ходе предвыборной борьбы отдельные партии говорили о том, что новый парламент должен вернуть Грузии ряд территорий, которые она потеряла в 1921 году в результате аннексии. По их утверждениям, эти территории в настоящее время находятся в составе Закавказских республик и России. Каково отношение нового руководства Грузии к этим требованиям?
— Подобный вопрос может поставить только парламент независимой Грузии. Но поскольку наш Верховный Совет является высшим органом власти переходного периода и не может быть субъектом международного права, то этот вопрос в ближайшее время парламентом рассматриваться не будет.
— Есть все основания утверждать, что с первых же шагов грузинский парламент вступил в конфликт с центром. Я имею в виду отношение Верховного Совета к новому Союзному договору, назначение новых руководителей КГБ и МВД Грузии и соответствующую реакцию Москвы. Прокомментируйте, пожалуйста, позицию ВС по этим вопросам.
— Да, действительно наш парламент на своей первой сессии однозначно высказался о Союзном договоре: Грузия не подпишет его ни при каких условиях.
В своем заявлении Президенту СССР я отметил, что в настоящее время Верховный Совет Грузии отказывается от рассмотрения и подписания Союзного договора, поскольку республика на данном этапе находится лишь в начале переходного периода на пути к полной государственной независимости. А это не позволяет нынешнему Верховному Совету брать на себя какие-либо политико-правовые обязательства.
Только обретя полную независимость, только став действительным хозяином своей судьбы в политической и других сферах государственной жизни и полноправным субъектом международного права, грузинский народ сможет уполномочить Верховный Совет Республики Грузия подписать какой-либо договор с другими странами. Договор, устанавливающий ту или иную форму союза государств.
Что же касается реакции Президента СССР на назначение парламентом Грузии двух первых руководителей МВД и КГБ республики, а реакция была негативной, то тут тоже все ясно: оба этих ведомства всегда были главными рычагами империи. Теперь же они стали подлинно национальными и вышли из подчинения центра. Мы ответили Горбачеву, что то, что мы делаем, не противоречит ни нашей конституции, ни союзной, и поэтому не разделяем его точку зрения и будем продолжать борьбу.
Можете назвать это конфликтом, если хотите, но мне ясно одно: центр не может смириться с нашей независимой национальной политикой и систематически напоминает нам о своем диктате то приказами, то распоряжениями, которые мы не выполняем.
Мы должны быть готовы к тому, чтобы в любое время в знак неподчинения центру осуществить по всей Грузии национальное неповиновение. Наша власть является непримиримой оппозицией по отношению к центру. Это наш путь, и мы с него не сойдем.
— Значит, теперь КГБ Грузии не подчиняется КГБ СССР?
— Да, эти связи прерваны. Можно сказать, что мы разделились.
— Я хочу вновь вернуться к Союзному договору. Не подписав его, Грузия ведь порывает с СССР все связи — как политические, так и экономические?
— Экономические нет. Потому что экономические связи возможны со всеми государствами. У нас будут равноправные партнерские отношения с Россией, и с Узбекистаном, и с Арменией, и с Азербайджаном — со всеми.
Грузия располагает богатыми природными ресурсами, и мы можем выгодно торговать с заинтересованными сторонами. Незавидное экономическое положение Грузии — прямое следствие искусственной изоляции республики от остального мира, изоляции, в которой она оказалась не по своей воле. Но я уверен, что теперь положение изменится: мы обрели ту свободу, которая позволит Грузии иметь независимую экономику.
— Да, экономический кризис, охвативший страну, налицо и в Грузии. Я видел длинные очереди за молочными продуктами, пустые полки тбилисских магазинов, дороговизну рыночных рядов... Признаться, это так не к лицу всегда щедрому, обильному, хлебосольному Тбилиси. Говорю об этом не случайно: не опасаетесь ли вы, что с неподписанием Союзного договора экономическое положение республики еще более осложнится?..
— Есть ухудшения, конечно. Есть даже признаки блокады. Со стороны Москвы. Но мы стараемся принимать контрмеры. Что-то удается...
* * *
Сегодня Грузия решительно отказывается от Союзного договора. Правительство республики разрабатывает экстренные меры для обеспечения населения продуктами питания, топливом, товарами первой необходимости. Ничто не может так подорвать веру людей в новую власть, как нестабильное экономическое положение, перебои в снабжении, молочные, мясные и прочие гастрономические кризисы. Это здесь понимают и работают с полным напряжением. А пока — как вынужденная мера: в Грузии почти вдвое возросли цены на табак, чай, марочные коньяки... Видимо, список этот не окончательный.
* * *
— Каковы взаимоотношения нового руководства Грузии с Советской Армией? Судя по словам командующего войсками Закавказского военного округа генерал-полковника В. Патрикеева в его выступлении по грузинскому телевидению, в вашей республике — обстановка противопоставления армии и народа.
— Мы стараемся не обострять взаимоотношения с армией. Стремимся не дать повода для введения особого положения.
— А разве это возможно без предварительного согласования с республиканским парламентом?
— Президент СССР может вводить особое положение в республиках без какого-либо согласования с местным руководством. Но я почему-то думаю, что у нас до этого не дойдет.
— Вы хотите иметь свою национальную армию. Причем финансироваться она будет из бюджета Грузии, а кадры подготовят местные и иностранные специалисты. Так вы сказали в своем интервью одному американскому журналисту. Но если Грузия выходит из состава СССР, то и советские военспецы рано или поздно станут для вас иностранцами...
— Они и сейчас иностранцы.
— И все же, пригласите ли вы их для подготовки своих военных кадров?
— А почему бы и нет? Мы им сделали подобное предложение, и они гордятся этим. Но как это практически удастся, мы посмотрим.
— В Грузии может быть гражданская война?
— Пока признаков нет. Дальше — не знаю, смотря, как поведет себя центр. Но маловероятно...
— Звиад Константинович, возможно ли в Грузии возрождение монархизма?
— Конституционного монархизма, а не абсолютной монархии. При конституционной монархии действуют парламент, кабинет министров и так далее.
— А сталинизма?
— Нет.
— Но ведь в республике есть общество «Сталин»?
— Ну и что? Грузия сполна отведала все «прелести» сталинского режима, и возврата к тоталитаризму не будет. У Сталина в республике не так много почитателей, как порой это преподносится прессой. Общество «Сталин», о котором вы упомянули, даже не участвовало в выборах в Верховный Совет Грузии — оно было исключено из списка партий, допущенных к борьбе за мандаты парламента.
— Отчего, на ваш взгляд, многие демократические лидеры республик, провозгласивших суверенитет, лидеры стран Восточной Европы, избравших новую ориентацию, являются представителями гуманитарных наук?
— Неожиданный вопрос! Пожалуй, я объясню это так: в странах советского блока моральную целостность, приверженность общечеловеческим ценностям смогли сохранить гуманитарии. Народ им больше доверяет, считает авторитетом. Народу надоели продавшиеся государству люди, не имеющие индивидуальности, не обладающие моральной силой. Он желает реальных защитников своих интересов и находит их в среде гуманитариев. Это может звучать обидно для технократов, но это так.
— Поговорим немножко о вас. Много ли телеграмм поступило в ваш адрес после избрания Председателем ВС Грузии?
— Много.
— А Шеварднадзе поздравлял?
— Да, поздравил, но не знаю, сколь искренним было его поздравление.
— Опыт последних лет показывает, что лидеры оппозиции, придя к власти, несколько смягчают свой митинговый радикализм. Как поступите вы?
— Я думаю, что менять свою политику мне ни к чему. Она будет продолжаться в том же духе. А в некоторых случаях даже будет ужесточаться.
— Вас что, совершенно не волнует ваш политический имидж? Скажу откровенно, у меня создается впечатление, что в тех или иных своих интервью вы будто специально наживаете себе славу жесткого, непримиримого политика?
— Я просто остаюсь верен интересам своего народа. Простите за высокопарный стиль... А жесткость, да и все прочие характеристики, порой весьма нелестные, которые мне приписываются, для меня ровным счетом не имеют никакого значения.
— Вас упрекают также в излишней суровости к журналистам.
— Ну, не ко всем... Неправильная интерпретация высказываний политика, особенно в наши дни, может иметь неожиданные, даже катастрофические последствия. С недоброкачественной и недобросовестной журналистикой столкнулся и я. Рисковать более не хочется.
— Вы переводили на грузинский Шекспира и Т. С. Элиота. Наверное, теперь с этой стороной вашей деятельности надолго покончено?
— Трудно сказать. У нас сейчас тяжелые времена: работать приходится с раннего утра и до часу ночи.
Я недавно думал о том, что самое трудное на пути к независимости и подлинному суверенитету — это, наверное, не разработка новых законов и даже не создание собственной армии... Путь к подлинной независимости, на мой взгляд, должен начинаться с реставрации национального духа, национального характера, с возрождения чувства национальной гордости, национального достоинства, во многом утерянных. Это, пожалуй, труднее, чем решение многих политических и экономических вопросов. Можно сказать и так: без этого вообще нельзя решить ни одну большую политическую или экономическую задачу.
— Звиад Константинович, критиков у вас, слава Богу, хватает. Но я знаю, что самым большим авторитетом для вас был и остается ваш отец — Константин Гамсахурдиа, большой мыслитель и большой писатель. Скажите откровенно, он бы одобрил ваши взгляды и вашу борьбу?
— Да, он был моим духовным отцом. Мне кажется, я ни в чем не отошел от заветов моего отца, ничем не оскорбил его памяти. Он бы одобрил мои действия.
ТБИЛИСИ.

<- предыдущая страница следующая ->