<- предыдущая страница следующая ->

Наиболее вопиющие «язвы расизма» устранены из нашего образования, но образовательная система во многом осталась прежней и пока еще содействует воспитанию рабской психологии, которая проявляется также и в высокомерном отношении к своим соотечественникам — крестьянам и рабочим. В наших школах, в наших университетах по-прежнему во всем оглядываются на Европу. И единственное изменение состоит в том, что теперь в них воспитывают людей, которым предстоит руководить нашим обществом!
Недавно в университетском колледже в Найроби возникла примечательная дискуссия: группа преподавателей поставила под сомнение необходимость существования в системе колледжа английского факультета; это был единственный факультет филологического направления, но обучали на нем африканцев английской литературе. И это в самом сердце независимой Африки!
Такой шовинистический, в основе своей колониалистский подход к изучению гуманитарных наук пытались оправдывать тем, что студенты должны изучить какую-нибудь одну культуру в ее историческом развитии. При этом имелось в виду, что только английские традиции, влияние современного Запада составляют главную часть нашего сознания, нашего культурного наследия. В этом-то и усомнились преподаватели колледжа в Найроби, заявившие:
«Если существует необходимость в изучении какой-либо одной культуры в ее историческом развитии, то почему такой культурой не может быть культура африканская? Почему бы не сделать африканскую литературу центром нашего внимания, чтобы соотносить с ней достижения других культур?»
В предложениях преподавателей было высказано требование закрыть английский факультет и создать взамен него факультет африканских языков и литературы. В учебный план такого факультета предполагалось ввести изучение современной африканской англо- и франкоязычной литературы, литературы американских негров и стран бассейна Карибского моря, а также факультативные курсы по различным литературам Европы. Но главной его задачей должно было стать изучение устных литературных традиций африканских стран.
Важность изучения устной литературной традиции в школах и университетах Африки невозможно переоценить: во-первых, это поможет возрождению нашего самосознания, во-вторых, откроет перед африканскими писателями путь к подлинному новаторству и освобождению от влияния европейских литературных традиций. Как говорил Абиола Инде (Нигерия), «уже можно видеть, что африканская литература на европейских языках стремится не походить на литературу стран-метрополий — и не только содержанием, но в известной степени и формой. Оригинальностью своей она обязана не только обращению к местным темам и сюжетам, не только элементам фольклора в творчестве наших писателей, но и стилистическим их новшествам, истоки которых лежат в художественных особенностях традиционной африканской литературы».
Для успешного изучения устной литературной традиции необходимы средства — ведь в каждой стране предстоит провести обширную работу по собиранию и анализу произведений народного литературного творчества. Реальную помощь в этом деле могли бы оказать международные организации, предоставив нужные средства.
Не менее важной задачей в области культурного возрождения Африки является правильная постановка преподавания и изучения африканских языков. Мы уже видели, как ведет себя любая колониальная система: она навязывает покоренному народу язык угнетателей и в то же время всячески стремится принизить роль родного языка. Основная цель такой политики — превратить знание языка колонизаторов в символ общественного преуспеяния; всякий овладевший языком господ начинает свысока относиться к простому люду и его «варварской» речи. Но вместе с чужим языком усваиваются и чужие навыки мышления, чужие духовные ценности, и человек теряет связь с миром ценностей своего родного языка.
Язык есть прежде всего носитель всех тех ценностей, которые возникают в духовной жизни народа в ходе его истории. И потому, мне кажется, совершенно неверна та практика, которая существует сейчас во многих странах Африки: девять десятых их населения говорят на африканских языках, но этим языкам не учат ни в школах, ни в высших учебных заведениях. Нам действительно необходимо развитие национальных языков, но отнюдь не за счет подавления языков региональных и местных.
Изучение родных языков — важный элемент в пробуждении самосознания народа. Эта мысль встречает сейчас в Африке все больше и больше приверженцев. Более глубокое знание своего собственного языка неизбежно пробудит у многих африканцев желание писать на нем, а это откроет новые перспективы для творческой деятельности.

При университетах необходимо создать и такие учебные заведения, где будут изучаться народное драматическое искусство и музыка. Они должны стать не только центрами академического изучения, но и творческими лабораториями, где будут возникать новые художественные формы. Оркестры и театральные коллективы, уже существующие при университетах, должны выйти на площади городов и деревень.
Надо наладить также творческий контакт, обмен идеями и опытом между региональными музыкально-драматическими коллективами и университетами. Следует всячески поощрять создание передвижных театров. Студенты колледжа Макерере уже три года назад создали такой театр. Его актеры выступают в отдаленных городах и селениях, пробуждая интерес к драматическому искусству в сельских районах Уганды.
Мероприятия такого рода следует осуществлять в общенациональном масштабе и в плановом порядке. Как и в собирании фольклора, нужна исследовательская работа: нужна фонотека африканской музыки и коллекция музыкальных инструментов.
В большинстве африканских университетов и других высших учебных заведений имеются факультеты изобразительного искусства, где студентов учат живописи, ваянию, дизайну. Но понимание задач и целей искусства на многих таких факультетах слишком уж академично, а работы их выпускников — и по сюжету, и по исполнению — до крайности абстрактны. Абстрактность эта явно западного толка; к тому же цены на такие произведения очень высоки, они по карману одним только туристам. Очень часто наши художники и скульпторы стараются потрафить вкусу этих своих патронов.
Все это нужно решительно изменить. Во-первых, следует пересмотреть или вообще отменить старые критерии, которыми руководствуются при приеме в художественные учебные заведения. Это нужно для того, чтобы возможность обучаться в художественных школах получили и художники-самоучки из деревень. Даже пригодность преподавателей должна определяться не одной только академической квалификацией.
Ведь те африканские скульпторы, творчеством которых вдохновлялись Пикассо и Генри Мур, не учились в западных художественных школах. Их сформировало чувство духовной общности со своими соплеменниками. Если предложения такого рода — о решительном пересмотре старых воззрений на деятельность художественных школ — встретят поддержку, мы сумеем дать выход таящейся в народе творческой энергии, и не в какой-нибудь одной, а во всех странах Африки.
Наконец, нам следует создать национальные художественные галереи и музеи, куда будут стекаться все по-настоящему ценные произведения традиционного искусства и ремесел. Это поможет нам сохранить от вывоза за границу наиболее талантливые работы современных мастеров и, кроме того, освободит наших художников от нынешней их зависимости от заморских туристов.

Сформулированные выше предложения показывают, какую важную роль играют образовательные учреждения в развитии самосознания народа. Коренная перестройка культурных институтов не должна ограничиться только сферой искусства; подобную работу надо провести и там, где изучают естественные науки, медицину, географию, фактически все отрасли знания. Африка и жизнь ее народов должны стать в центре внимания всех этих учреждений. И если мы действительно хотим найти себя, наши высшие учебные заведения и школы должны сблизиться с деревней, принять активное участие в созидательной борьбе нашего крестьянства. Это будет одинаково благотворно и для деревни и для университетов.
Одна из самых популярных, встречающих самое широкое одобрение в нынешней Африке идей заключается в том, что нам необходимо возродить и усовершенствовать искусство племенных танцев. Именно с этой целью создаются различные танцевальные ансамбли, например известный ансамбль «Ритмы Африки» в Уганде. Много подобных коллективов и в странах Западной Африки.
Однако в отношении к таким начинаниям можно заметить две неприятные тенденции. Первая из них заключается в том, что в танцевальных ансамблях видят лишь средство для экспорта африканской культуры. Конечно, они помогают популяризации африканских танцев в Европе и Америке, но в таком подходе чувствуется все то же стремление угодить туристам.
Танцы, как и другие художественные достижения Африки, — это предмет прежде всего внутреннего потребления. Их назначение — взаимно обогащать и наших зрителей, и самих артистов. Деятельность национальных ансамблей должна строиться таким образом, чтобы их пример служил дальнейшему развитию танцевального искусства по всей стране. Эту задачу с успехом решает ансамбль «Ритмы Африки» в Уганде. Под его влиянием небольшие танцевальные коллективы множатся в самых глухих районах страны.
Вторая тенденция состоит в том, что задачу таких танцевальных ансамблей сводят просто к возрождению старых танцев, не стремясь к новшествам, не стараясь приспособить старое искусство к потребностям современной жизни. Но танец, как и всякое другое искусство, должен отражать как опыт, так и нынешние нужды народа. В противном случае он вырождается в забавную безделушку — так произошло с народными танцами Шотландии, которые сейчас служат только приманкой для туристов, любителей примитивной экзотики.
По моему мнению, национальные танцевальные коллективы должны создаваться из лучших танцоров страны. Это должны быть профессиональные труппы, стремящиеся показать как можно больше самых различных танцев. В то же время такие коллективы не должны замыкаться в рамках одного вида искусства, должны идти на смелый творческий эксперимент, изучая, в частности, возможности объединения танца, музыки и драматического действия. Но в то же время необходимо содействовать и развитию местных ансамблей — деревенских или региональных. Ведь в конечном счете именно отсюда будут получать пополнение национальные ансамбли.
Однако я убежден, что любая деятельность такого рода, как бы важна она ни была сама по себе, окажется бесполезной, если мы не будем рассматривать ее в свете задач того общества, к построению которого мы стремимся. Наша работа не должна сбиться на ошибочный путь и служить реакционному традиционализму или укреплению никому не нужной ныне племенной солидарности. Традиционная племенная или этническая общность утратила свое былое значение и стала явлением реакционным, ибо рухнули ее экономические основы.
В интервью кубинскому журналу «Триконтиненталь» руководитель освободительного движения народа Гвинеи и Зеленого Мыса Амилкар Кабрал, рассказывая о партизанской борьбе против португальских колонизаторов, затронул и эту проблему:
«Мы считаем, что когда колонизаторы появились на земле Африки, родоплеменной строй в ней находился уже в состоянии разложения. Этому способствовало развитие экономических отношений, а также различные исторические события, происходившие в Африке. Сегодня тем более нельзя говорить о родоплеменном строе в Африке. В ней сохранились еще некоторые пережитки этого строя, главным образом в сознании людей, но отнюдь не в экономической ее структуре. Больше того, если колониализм и сделал вообще хоть что-нибудь полезное, так это именно то, что он разрушил значительную часть пережитков родоплеменного строя, еще сохранявшихся в некоторых районах».

Мы хотим создать революционную культуру, которая не будет скована узкими рамками племенных традиций или национальных границ, но расширится до культуры общеафриканской.
Ставя перед собой такую цель, мы должны использовать для ее достижения все средства, которыми располагаем, — радио, телевидение, кино, школы, высшие учебные заведения, молодежные движения, кооперацию крестьянства (в Африке, где значительная часть населения все еще неграмотна, особенно большие возможности открываются перед киноискусством. Однако в настоящее время кинопромышленности у нас практически не существует). Тем самым мы обретем новые, более динамичные средства, новую энергию.
Выступая перед учителями в Дарэс-Саламе в прошлом году, Джулиус Ньерере призывал растить сильных людей, воспитывать их в духе революционных положений Арушской декларации:
«В противном случае вы будете воспитывать клерков, как это делали колонизаторы. Вы будете воспитывать тогда не борцов, а стадо рабов или полурабов. Пусть ваши ученики никогда не узнают старой, колониальной психологии. Вы должны растить несгибаемых, сильных людей, молодежь упорную и настойчивую, которая сумеет что-то сделать, а не безвольных юнцов».
Только подлинно национальная культура, воспитывающая такую здоровую, «упорную и настойчивую молодежь»; культура, которая служит обществу, основанному на сотрудничестве, а не на безжалостной эксплуатации, безжалостном ограблении людей; культура, рожденная коллективным трудом всего народа,— только такая культура может внести что-то по-настоящему ценное и оригинальное в жизнь современного мира.

Выдумка о народах без своей культуры
„Нам нужна революция"
Будущее африканской культуры — в ее молодежи

Вся сила и жизненность африканской музыки и пения схвачены и запечатлены на этой фотографии. В песнях, танцах, музыке увековечивают африканцы подлинные художественные традиции и культурное наследие прошлого.
Фото Ричарда Фримена, Париж

СИЛА УСТНОГО СЛОВА
Устное творчество — неистощимые россыпи познания культуры и истории народов Африки. Черпая вдохновение в народных сказках, поэмах, стихах, пословицах и поговорках, передающихся из поколения в поколение, современные африканские писатели создали самобытный, подлинно африканский стиль, красноречивый, выразительный, насыщенный юмором и лирикой. На протяжении многих лет ЮНЕСКО собирала и издавала записи африканского устного творчества. На снимке слева: старейшина сенегальской деревни делится соображениями о проблемах образования в его общине. Справа: собрание деревенских старейшин в Гвинее. На двух нижних снимках: в Республике Чад деревенский сход (слева) обсуждает местные дела, а тем временем дети занимаются в школе, расположившейся под «древом познания» (справа).
Фото де Декера — ЮНЕСКО
Фото Хоа-Ки, Париж
Фото Леона Эршритта — Рафо, Париж

Кувшин для воды сделан гончаром из племени мангбету (Демократическая Республика Конго). Куафюра керамической дамы напоминает прически, украшавшие головы египетских цариц. Этот сосуд (высота 32 сантиметра), сделанный из глины и выкрашенный в желтый цвет, хранится в Музее этнографии г. Тарту, Эстонская ССР.
Фото из-ва «Искусство», Москва

Эта деревянная скульптура стояла у входа в павильон молодого африканского государства Берег Слоновой Кости на ЭКСПО-70. Стены павильона, состоявшего из трех цилиндрических зданий, по форме напоминающих бивни слона, были увешаны тысячами фотографий и репродукций, представляя картину трудовой жизни и культурных традиций пятимиллионного народа.
Фото Бруно Сутере

<- предыдущая страница следующая ->