скачать журнал

<- предыдущая страница следующая ->

БАРАБАН № 9

БОЕВАЯ АРМИЯ РЕБЯТ АКТИВИСТОВ БОРЕТСЯ, АГИТИРУЕТ, НАХОДИТ!

САЛЮТ, ПОБЕДА!

мы на марше
Почетной грамотой ВДНХ СССР награждена Медновская школа-интернат Калининской области. Эту награду ребята получили за успешную опытную работу по выращиванию огурцов, за охрану лесных угодий и за помощь на птицефабрике.
Договор о содружестве с учащимися школы № 60 заключило ленинградское объединение электронного приборостроения «Светлана». В школьных мастерских пионеры изготавливают узлы специальной упаковки электронных приборов.
«Юннат» — так назван новый сорт пшеницы, в создании которого принимала участие ученическая производственная бригада Утконосовской школы Одесской области.

главный труд - учеба

Удалось помочь
Мне учеба дается легко. А Сергей Налимов сильно отставал. Я предложила ему каждый вечер приходить ко мне домой и сама стала проверять, как он выполняет домашние задания, объяснять, если что-то непонятно. Конечно, Сергей не сразу исправился. Но зато как я обрадовалась, когда он получил свою первую четверку — по химии! Ведь в четверти у него была двойка, да и вообще получить четверку у нашей требовательной Александры Николаевны не так-то просто...
Оля Шоморова,
7 класс,
школа № 15,
Псков

Из истории нашей школы
Раньше в здании нашей школы (тогда это был замок) жил барон. Он сдавал землю в аренду крестьянам. В 1917 году волость оккупировали немцы, в 1918 году они ушли, вместе с ними ушел и барон. А в бывшем замке открыли школу.
В канун 40-летия Победы рядом со старым зданием построили новое — трехэтажное.
Краеведы
Сунтажской средней школы,
Латвийская ССР

берем с коммунистов пример

В долгу не останемся
У нас в гостях побывали животноводы колхоза «Россия». Александра Николаевна Новикова — оператор по откорму поросят. Ей часто помогает дочь Света. Анна Никифоровна Ястребцева — доярка. Она рассказала нам о своей работе, о том, как ездила в Москву на ВДНХ в числе передовиков колхоза. Мы узнали, что ее внук, семиклассник нашей школы, Сережа, очень хорошо умеет доить коров. Все с улыбкой посмотрели на него, он даже покраснел от смущения... Слушали мы слушали — и решили не остаться в долгу у своих друзей. Через несколько дней отправились на ферму с концертом.
Лена Азарова,
Смоленская область,
Ольховская восьмилетняя школа

,,барабан" бьет тревогу!

В нашей школе существует отряд Юных друзей милиции. Я — его командир, поэтому меня очень волнует, что таких отрядов нет в других школах нашего города. Нет у нас и городского штаба ЮДМ, который организовал бы нашу совместную работу, помог бы составить план. Ведь у юных друзей милиции дел очень много. Работать в одиночку трудно...
Андрей Лущиков,
Нижневартовск
Тюменской области

„барабану "отвечают

Секретарь Тюменского обкома комсомола С. ЛОМАКИН сообщил, что в Нижневартовске создан городской штаб Юных друзей милиции, утвержден командир штаба, намечены меры по борьбе с хулиганством и план работы.

салют, победа!

Однополчане
Седые люди радостно обнимали друг друга. На груди у них — ордена и медали. Это встретились однополчане выпускника нашей школы Героя Советского Союза Ивана Николаевича Машкарина. Их разыскали и пригласили на слет красные следопыты. Ребята вот уже более 10 лет идут по следам Краснознаменного Перекопского корпуса и 101-й Сивашской танковой бригады, где воевал Машкарин.
На вечере был и Анатолий Георгиевич Краубнер. Когда-то он, мальчишка из блокадного Ленинграда, был сыном бригады.
Вадим Литус,
школа № 12,
Орел

пятилетка в красном галстуке

Было нелегко
Любовь к технике моему другу Мише Чернякову привил его отец — главный инженер колхоза. Он привел однажды Мишу в тракторный парк и сказал: «Вот, сынок, испытай, на что ты годишься». И на летних каникулах Миша стал работать помощником комбайнера. Было нелегко. Вставать нужно рано, домой приходил усталый. Но он не сдавался.
Не раз за свою работу Миша получал ценные подарки. А в 1984 году он был награжден грамотой райкома ВЛКСМ.
Юрий Чепурных,
село Селечня
Брянской области

Чтобы работалось веселей
Недавно мы работали на уборке механического цеха. Мыли станки, подметали вокруг них. Высылаем фотографию Толи Шигина. Он трудился лучше всех и нам поднимал настроение, чтобы работалось веселей.
Галя Патракова,
Таня Зезикова,
7 класс,
поселок Новый Шерегеш
Кемеровской области

ЛЮБИМЫЙ КОТ МАМЫ
Лиза Хохлова, 6 лет, Ленинград

кто, если не ты?

Наши ребята собирали в поле лекарственные травы и вдруг заметили дым, поднимавшийся над лесом. Когда добежали до него, оказалось, что в лесу вовсю бушует огонь. Шестиклассник Гена Бабичев был с велосипедом, и его послали в село сообщить пожарным, а восьмиклассник Виктор Гладилин, пятиклассники Саша Сухоруков, Сережа Федяев, Саша Титов и Сережа Жуков сняли рубашки, намочили их в ближайшем роднике и стали сбивать пламя. Когда приехали пожарные, огня уже почти не было. Ребята спасли 200 гектаров леса.
Совет дружины
средней школы
поселка Хомутовка
Курской области

В прошлом выпуске «Барабан» опубликовал заметку Лены Ологиной из Тюменской области, которая заканчивалась словами: «Почему так часто пишут письма о ссорах и обидах! А где же рассказы о настоящей дружбе!»
Дорогая Лена! Такие письма в почте «Барабана», конечно, есть.
Надеемся, что прочитать о настоящей дружбе и настоящих друзьях будет интересно не только Лене.

...В прошлом году мы переехали на новую квартиру и мне пришлось идти в новую школу. Как я боялась и переживала, ведь разные бывают ребята. Но класс мне очень понравился. Ребята очень дружные. Учусь я на 4 и 5, занимаюсь легкой атлетикой. Жаль, мало времени остается на общественные дела. Но я стараюсь от жизни класса не отстать. Провожу классные часы, делаю стенгазеты, помогаю ребятам в учебе...
Ира Иванцова,
Челябинск

Если бы девочек нашего класса спросили: «Есть ли рыцари в XX веке», то большинство из них назвали бы Андрея М. Он отзывчивый, никогда не оставит друга в беде. Даже не только друга, а просто любого человека.
Если мы с ребятами из класса гуляем вместе и кто-то забудет дома варежки, Андрей просто отдаст ему свои. Он не думает о себе, лишь бы другому было хорошо.
Андрея уважают в классе. Я раньше никогда не видела мальчишек, которые, не испугавшись насмешек, взяли бы девочку под руку. Андрей может быть настоящим другом. Его ничто не испугает: ни завистники, ни вообще никто на свете.
Галя Митькина,
6-б класс,
школа № 588,
Рязань

мир, в котором мы живем

ФОТОКОНКУРС
ДЕТСТВО — ЭТО Я И ТЫ! Вероника Болотова, Ростов-на-Дону
Я ПОХОЖ НА ПАПУ! Галя Петракова, Кемеровская область
МОЯ БАБУШКА Роман Сухомаз, Лисичанск

юнкор продолжает разговор

Прочитал во втором выпуске «Барабана» заметку Наташи Ивановой. Зря она перестала верить в то, что где-то есть мальчишки-вожатые. Я уже шесть лет являюсь вожатым, и это мое самое любимое дело. До сих пор помню, как меня выбирали. Дело было так... Классный руководитель спросила нас: «Кто хочет пойти работать с октябрятами?» В классе наступила тишина. И тогда я поднял руку. Все с удивлением на меня обернулись, и кто-то из девчонок, хмыкнув, произнес: «Вот это да...» Вместе со мной выбрали еще двух девочек, которые, кстати, так ни разу и не появились у октябрят. Со своими подшефными я быстро нашел общий язык, полюбил их, и они отвечали мне тем же. Мальчишки из класса поначалу надо мной смеялись, а потом перестали. И вот до сих пор я постоянно нахожусь рядом со своими младшими друзьями. Я уже комсомолец, но вместе с комсомольским значком ношу и свой пионерский галстук.
Я уверен, что мальчики-вожатые есть и их немало.
Сергей Хаданов,
о. Сахалин,
поселок Правда


Литературная страничка

Валик Ховалкин из совхоза имени Чапаева Карагандинской области — пятиклассник, а ленинградке Алле Черемисиной 10 лет. Будем рады, если их стихи вам понравятся.

Утро
Утро весело встает,
И смеется, и поет:
«Здравствуй,
Солнце золотое!
Здравствуй,
Небо голубое!
Мне цветы разбудить
Велено!
И грибы подрастить
Велено!
Грибникам места открыть
Новые!
Октябрят разбудить —
В школу им!»
Алла Черемисина

Рекс
Вот беда! Наш пес пропал.
Я никак не ожидал.
Долго я его искал.
И надежду потерял.
Как-то вышел я из дома.
Было тихо и темно.
Возле самого порога
Кто-то смотрит на окно.
Я к нему скорей нагнулся
— Здравствуй, Рексик!
Как я рад!
Неужели ты вернулся?
Навсегда пришел назад?
Валик Ховалкин

ОСЕНЬ Лиза Хохлова, 6 лет, Ленинград


МОЯ РОДИНА-СССР

Эмэмкут - сын Кутха

ЧУКОТСКИЕ ВСТРЕЧИ
Пока я не побывал на Чукотке, она была для меня далекой и непонятной. Но мне повезло, прошлым летом я исколесил ее вдоль и поперек — пешком и на машине, на лодках и вертолетах. Помню, как однажды вулканологи попросили помочь доставить на Ключевской вулкан измерительные приборы. Я согласился. Еще бы, Ключевской — самый высокий из действующих в Азии вулканов, а станция работает за облаками, на двухкилометровой высоте. И вот, когда дело было сделано, я услышал, как глухо и недовольно грохочет вулкан. Было ли это предостережением, я так и не понял. Но я стоял на огненной горе и видел, как из великанского жерла вырываются клубы пара, и это впечатление я уже ни с чем не спутаю. И вообще, встреч и впечатлений во время поездки было столько, и все они были такие яркие и неожиданные, что я порой говорил себе: «Это тебе награда за верность мечте, ведь ты с детства хотел побывать на Чукотке». А за несколько дней до моего возвращения в Ленинград произошло еще одно событие. В Мильковском райкоме комсомола меня спросили:
— Скажите, а с эмэмкутцами вы встречались?
И когда я ответил, что не встречался, мои собеседники огорчились:
— Как же так, быть на Чукотке и не познакомиться с эмэмкутцами?
— По кто они такие и где живут?
— Можно сказать, рядом. У нас в Мильково вам любой дорогу покажет.
В ГОСТЯХ У ЭМЭМКУТЦЕВ
Рыжее пламя весело обнимало сухие поленья. Уха в котелке сперва зашипела, забулькала, затем зашевелилась. Но те, кто называли себя эмэмкутцами, были по-прежнему замкнуты и немногословны.
Я оглянулся, ища поддержки. Однако развешанные по стенам ритуальные маски и изображения диковинных птиц, зверей и людей, казалось, одобряли такое поведение хозяев. Даже сам Эмэмкут — добрый дух гор и лесов, рек и долин этого необъятного края.
Наконец Тот, Кто Всех Собрал бросил в котелок какие-то снадобья, взял в руки большую ложку, помешал варево и обратился к присутствующим:
— Наш гость не знает нашего обычая: сначала накорми гостя, а потом разговаривай. Но он будет доволен — такой ухи давно уже не было.
После этих слов одни эмэмкутцы заулыбались, другие согласно закивали головами, а я, глянув на часы и вдыхая аромат предстоящей трапезы, пришел к выводу: протестовать против подобного обычая было бы кощунственно — столовая в Мильково уже закрыта.
И, словно читая мои мысли, Единственная Косичка сказала:
— Нерка попалась большая-пребольшая. Всем хватит.
— И очень вкусная,— добавил Всегда Приходящий Первым.
ПЕРВЫЕ ИНТЕРВЬЮ
Всего их около двадцати человек. Первой разговорилась Единственная Косичка.
— День рождения нашего клуба — 1 сентября 1983 года. Раньше я не думала, что вырезать из дерева различные фигуры и маски — такое увлекательное занятие. Когда я закончила свою первую работу — «Девушка-цветок», знаете, даже удивилась.
— А почему свой клуб вы назвали «Эмэмкут»?
— Наверное, потому, что любим сказки и мифы нашего края. Во многих из них рассказывается об Эмэмкуте. Эмэмкут — это сын Кутха, создателя гор, рек, озер и всего живого. Но в отличие от своего отца, который может быть злым и добрым, Эмэмкут всегда добр и щедр. А еще он может превращаться в ворона и даже в человека. Эти сказки помнят не только у нас, на Чукотке, но и на Аляске, Камчатке и Сахалине.
— Сегодня в клубе ты Единственная Косичка?
— Иногда приходят и другие девочки. Но эта работа физически трудная. И девочек мало, в основном мальчишки. Особенно тяжело резать по наросту. Нарост — это вид гриба, что растет на березе и ольхе. Его еще называют капом.
— И все ваши работы — маски и скульптуры — посвящены персонажам чукотских мифов и сказок?
— Не только чукотских. Недавно мальчики сделали «Старика Хоттабыча», «Незнайку», «Гладиатора». Есть скульптуры и на другие темы.
Потом Единственная Косичка ушла мыть миски и ложки и мне стало ясно: самый разговорчивый здесь — Всегда Приходящий Первым.
— Наверное, на выставке в клубе находятся только лучшие работы, а остальные дома у ребят?
— Нет. Лучшие мы дарим нашим шефам — райкому комсомола, редакции нашей молодежной газеты и всем, кому они нравятся. Ведь мы их делаем не для себя. Для себя делать неинтересно. Правда, некоторые почему-то не верят, что авторы этих работ — пионеры и школьники, но мы не обижаемся.
— А что для вас самое трудное?
— Самое трудное — достать материал. Найти в лесу нужный ствол дерева или в речке — топляк и корягу, которые тебе необходимы. Однако найти — это еще полдела. Их надо доставить в мастерскую. Я уже не говорю, что вода у нас в речках ледяная, а летом много комаров и мошек. Многие смеются: эмэмкутцы — это бурлаки. Но я считаю, что когда мы что-нибудь несем, мы больше похожи на муравьев.
— А что вы делали в этом году?
— Подарки для ветеранов войны и делегатов Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве. Совсем недавно выполнили просьбу одного коллекционера. Он живет в Ленинграде и собирает фигурки Буратино. Их у него уже больше 1500 штук, но нет ни одного из дерева, хотя своего Буратино папа Карло сделал из полена.
ТОТ, КТО ВСЕХ СОБРАЛ
— Как вам пришла идея организовать у себя дома клуб юных резчиков по дереву?
— Знаете, такая идея ко мне даже не приходила, и я ничего не организовывал. Все было проще. Сидел в мастерской и работал. Заходит соседский мальчишка: «Можно посмотреть?» «Смотри». Через день опять приходит и опять смотрит. Потом стал приходить не один, с товарищами. Говорю: «Попробуйте сами. Вот инструмент». С этого все и началось...
— Но вы — не только резчик по дереву, но еще и художник. Ваши картины я видел в музеях и на выставках. И нельзя сказать, что вас увлекают только сказки и мифы. Скорее даже наоборот. Мне показалось, что у вас есть темы более близкие.
— Они все близкие. Но была война, на которой я потерял родителей, — мы жили на территории, захваченной фашистами,— и я не могу забыть о войне. Потом был детский дом. Потом работа на Севере, в Сибири и здесь, на Востоке. И все это тоже незабываемо, все в сердце.
— Мне сказали, что вы закончили факультет станковой живописи и графики Московского народного университета. И что художник — это ваша шестнадцатая профессия. До этого вы работали и слесарем, и лесорубом, и шахтером...
— Да, все их трудно перечислить. Но художник — все-таки не профессия, а призвание. Понимаете, где бы я ни жил и чем бы ни занимался, со мной всегда были карандаш и блокнот. А потом я полюбил дерево, понял, что и оно может рассказывать, и стал резчиком.
— Что вы можете сказать о своих учениках?
— Есть очень способные ребята. Вернее, все они способные. Но одни сумели победить свою лень и не боятся трудностей, а о других этого не скажешь.
НЕОБХОДИМОЕ ПОСЛЕСЛОВИЕ
Тот, Кто Всех Собрал — это Владимир Иванович Столяров. Единственная Косичка — шестиклассница Лариса Ганенко. Всегда Приходящий Первым — семиклассник Саша Галкин. Кроме этих ребят Владимир Иванович просил назвать и других эмэмкутцев — Володю Семенищева, Андрея Зорькина, Сережу Уренюка, Вадима Побиванца, Олега Новикова и Андрея Тверских.
Эмэмкутцы могут быть уверены, просьбу Владимира Ивановича я выполнил с особым удовольствием. И не потому, что уха была более чем вкусной, незабываемой.
В. РЕКШАН
Рисунок О. Вороновой


Невезучая Перышкина
Т. ПОЛЯКОВА

рассказ
Рисунок А. Ивашенцовой
— Опа! — сказал я и бухнул портфель на парту, за которой восседала Перышкина.
Фамилия легкая, прямо невесомая, зато сама Перышкина весит будь здоров. Не девчонка, а настоящий Портос. Выше всех мальчишек в классе. Плечищи — во! Кулачищи — во! И ко всему еще отличница. Зубрила невероятная. Сашка Петриченко рассказывал, как она зубрит. Запирается в своей комнате. А там у нее все стены коврами завешены и на полу ковер толстенный — чтоб ни один звук не проникал. И двери двойные. Радио, телевизор — все, конечно, выключается, родители ходят на цыпочках и разговаривают шепотом, хотя в комнате у Перышкиной ничего не слышно, если даже духовой оркестр в квартире будет играть. Перышкина открывает учебник, затыкает пальцами уши и каждую фразу прочитывает сто раз. А потом еще сто раз повторяет наизусть. И так изо дня в день, и в будни, и в праздники, и на каникулах.
— Кому нужны такие пятерки? — фыркал Петриченко, или Петрик, как мы его называем.
Никому такие пятерки не нужны — таково было общее мнение.
Но в присутствии Перышкиной Петрик подобных разговоров не заводил. У него ведь кулаки не как у Портоса. Он у нас по всем показателям средний — и по кулакам, и по росту. И сидит в центре среднего ряда. И учится, по словам математички Нины Романовны, серединка на половинку. А обо мне Нина Романовна не так говорит. Прежде, чем произнести мою фамилию, она набирает в легкие побольше воздуха, потом медленно его выпускает и, должно быть, при этом считает про себя: раз, два, три и так далее, чтобы успокоить нервы. И, наконец, изрекает свое знаменитое:
— Кислица, ты у нас притча во языцех!
Из-за Нины Романовны меня и прозвали сокращенно Притчей.
К Перышкиной я пересел от скуки и из вредности. Пускай немножко со мной помучается — посмотрим, какие у нее оценки пойдут. А то слишком уж ей хорошо одной сидеть, да еще и у окна.
— Ты чего? — спросила Перышкина и покраснела.
— На исправление,— многозначительно брякнул я, не уточняя, правда, кто из нас кого будет исправлять.
— Хорошо,— кивнула Перышкина.
А я подумал: «Да? Посмотрим, что ты дальше запоешь».
На перемене Юрка Колесниченко допытывался:
— Ты что, Притча, влюбился?
Я сказал:
— Влюбился.
— Врешь! — завистливо вздохнул Юрка.— Я понимаю — если б в Гусеву или, например, в Русину...
— Пацаны,— хихикнул Петрик,— теперь у нас отличник прибавится. Притча ловко устроился — знает, у кого списывать.
А Усков поинтересовался:
— Не боишься, что она тебе может вмазать?
— По ночам отрабатываю приемы самбо,— объявил я.
Тут кто-то предупредил:
— Перышкина идет!
И все замолчали. «Ничего,— посмеивался я,— скоро всему классу весело станет».
На то, что я на уроках все время вертелся, Перышкина не обращала внимания. В отличие от меня, ей скучно не было. Она и в окно не смотрела, а слушала да записывала. Мне уже хотелось невозмутимую Перышкину разозлить. А для этого нужно было сперва хорошенько самому разозлиться. И я снова и снова представлял себе, как противно, словно толстая сонная муха, жужжит Перышкина над учебниками в своей ковровой комнате. Но все-таки этого для настоящей злости мне не хватало, и потому ничего сногсшибательного не придумывалось.
В один прекрасный день я засунул Перышкиной в портфель ящерицу.
— Ай! — закричала Перышкина.— Какая хорошенькая!
Я ошалело смотрел на эту ненормальную, которая радуется тому, от чего другие девчонки попадали бы в обморок. Впрочем, ящерица и в самом деле была славная — зеленая, глаза бусинками. Она спокойно, будто ручная, сидела у Перышкиной на ладони. Я понял, что такими методами мою соседку по парте не прошибешь. И притащил в класс футбольный мяч.
Стал я его под партой катать к Перышкиной и обратно. Шел урок математики.
— Что у вас там за возня? — недовольно сказала Нина Романовна.
— Это мы с Перышкиной в футбол играем,— ответил я с самым невинным видом.
Перышкина встала.
Наступила тишина, означавшая: интересно, что же произойдет дальше?
«Все,— пронеслось у меня в голове.— Сейчас она ка-а-ак...» — и я даже пригнулся.
— Извините, пожалуйста, мы больше не будем,— сказала Перышкина.
И, конечно, всем стало ясно, что перевоспитанная мной Перышкина сделалась нарушительницей дисциплины. Как говорится, с кем поведешься...
Нина Романовна записала нам в дневники замечания. Мне-то не привыкать, а вот у Перышкиной дневник так украсился впервые.
— Кто тебя просил вылезать с извинениями? — сказал я раздосадованно.— Ведь я пошутил. Мне бы все равно не поверили. А теперь сама и расхлебывай.
— Что-то у меня голова разболелась,— вместо ответа пробормотала Перышкина.
Я ей не только не посочувствовал, а был готов отлупить Перышкину как следует, несмотря на ее могучий рост. Благородство, видите ли, проявила!
Эти мысли распаляли меня все больше. Из-за них я полночи уснуть не мог, а утром решил высказать Перышкиной, что я о ней думаю.
Честно говоря, высказывать-то вроде было и нечего. Но та самая вредность, из-за которой я стал сидеть с Перышкиной, шевелилась во мне ядовитой букашкой и толкала на всякие глупости.
Перышкина в школу не пришла. Наверно, почувствовала, что я собираюсь бросить ей в лицо: «Зубрила!» Или еще что-нибудь не менее обидное. «Будь спокойна, дорогая, твой номер не пройдет. Я до тебя и дома доберусь»,— так я размышлял на уроках, не в силах дождаться их конца. Без Перышкиной было как-то неуютно и даже по сторонам вертеться не хотелось.
После занятий отправился я к ней домой. Дверь открыл Перышкин-папа, очень похожий на всем известного дядю Степу.
— Прошу! — улыбнулся он мне, будто ждал-дождаться не мог моего появления.— Наташа, к тебе гость! — высоко надо мной рокотал дядя Степа, ведя меня в комнату, где на широком диванчике лежала Перышкина с укутанной платком шеей.
— Славка! — сказала Перышкина голосом дядьки Черномора.— А я болею.
— Ящерицу за город отвозила,— объявил папа.— И угораздило нашу Наташу там в болото какое-то влететь. Хорошо, что все только простудой обошлось.
«Ну и дела! — думаю.— Ящерица-то моя, стало быть, опять я виноват? Связался же с этой Перышкиной!»
— Невезучая я,— сипло пробасила Перышкина.— Теперь уроков пропущу ужас сколько. Обидно! Ведь когда в школе внимательно слушаешь, дома и учить почти ничего не нужно. Все само собой запоминается.
А папа ее сказал весело и шумно — он, наверно, вообще не умел разговаривать потихоньку:
— Это очень славно, Слава, что ты к нам явился в такой славный день, когда мы с Наташей как раз собирались славить нашу маму, и я для этого испек свой прославленный торт! Честное слово, без всякого славословия,— скороговоркой закончил папа Перышкин свою немыслимую речь, от которой у меня в голове началось сплошное верчение и кручение.
Папа удалился на кухню.
— Он у тебя что — кондитер? — спросил я Перышкину.
— Почему? — удивилась она.— Папа историю в техникуме преподает.
— И торты печет?
— А, это у него такое хобби,— засмеялась Перышкина.— Мама часто ездит в командировки, и мы с папой на самообслуживании. Я тоже готовлю неплохо, но по тортам и пирогам папа у нас — главный специалист. Это даже мама признает. А сегодня мы отмечаем без мамы ее день рождения,— вздохнула Перышкина.— Она опять на границе.
— Что это она там делает? — полюбопытствовал я.
— Мама-то моя — пограничница! — похвалилась Перышкина.
И тут у меня в мозгах снова все завертелось: Перышкин-папа — историк-кондитер, Перышкина-мама — пограничница и сама Перышкина — любительница живых зеленых ящериц...
— Она корреспондент пограничной газеты,— продолжала Перышкина.— Приедет — я вас познакомлю. Ух, она тебе столько расскажет!
— Я не знал, что женщины тоже в пограничных войсках служат,— сказал я.
— Есть такие,— кивнула Перышкина.— Врачи, например, связисты. Хотя, конечно, не так уж их и много.
— А ты? — спросил я.
— Что?
— Не собираешься в пограничницы?
Перышкина улыбнулась, но ничего мне не ответила.
А потом мы обедали втроем, и Перышкин-папа все произносил свои ошеломительные шутливые речи. Кое-что я понимал не до конца, но все равно смеялся вместе с Перышкиной. И прославленный торт, с которым мы выпили целый самовар чаю, был, наверно, действительно вкусным, хотя я плохо разбираюсь в сладостях.
— Слава,— сказала Перышкина,— будь другом. У тебя память замечательная. Давай, пока я болею, вместе уроки делать. Если мне что-то из нового материала будет не понятно, ты объяснишь.
А папа Перышкин при этом сидел тихо, как мышка, если, конечно, можно себе представить мышку дяди-Степиных размеров. И он даже вовсе на меня не смотрел, но я вместо того, чтобы бросить Перышкиной: «Нашла простачка!» — вдруг понес нечто совершенно другое:
— Ну, насчет памяти — это точно. Тут у меня все в порядке. Ладно, позанимаюсь с тобой. Только выздоравливай побыстрей, а то ведь мне некогда на тебя особенно время тратить...
Вышел я от Перышкиных — навстречу мне Петрик.
— В гостях был? — спрашивает.
— В гостях,— отвечаю.
— Ну и как?
— Неважно,— говорю.— На ковры хотел полюбоваться, а их в помине нет. Да и двойных дверей я что-то не заметил.
Петрик луп-луп глазами, и щеки вроде кто ему томатным соком облил.
И ни за что не догадался бы Петрик, что я сейчас иду не с ребятами гонять, не в киношку и не на стадион, а буду штурмовать учебники, потому что ждет меня Перышкина, а я, балда, в школе сегодня все мимо ушей пропустил.

ЗНАЕШЬ ЛИ ТЫ ИНОСТРАННЫЕ ЯЗЫКИ!
На каком языке и что обозначает это слово!
NeAR
kuRzLich
PechEuR



4 страницы отсутствуют



вал с носа очки, сунул их в карман, потом опять надел и, стуча ногой в такт песни, воззрился на Сусанну Борисовну.
Когда мы дошли до места, где матрос выбрасывает леди в бушующий простор, Представитель кашлянул и говорит:
— Да-а! Вот так история!
Что он этим хотел сказать — не знаю. Но по тому, как «потупив взор», стояла Сусанна Борисовна, как переглядывались, перешептывались и прыскали по углам члены комиссии,— мы почуяли неладное и поддали жару!
— «А поутру,— загорланили мы что есть мочи,— когда восходит солнце, в прибрежном кабаке в углу матрос рыдал! ... И пил он жгучий ром в кругу друзей матросов! И страшным голосом он леди призывал!!!»
— Виноват, не расслышал... В каком кабаке? — спросил тут на весь зал Представитель роно.
— В прибрежном,— ответила ему Сусанна Борисовна.— А ну-ка, пятый «Б», спускайтесь и подождите меня у раздевалки!..
Короче, мне велели привести родителей. Родители у меня в командировке, поэтому «вести» надо было бабушку.
Когда я пришла домой, бабушка накинулась на меня с расспросами. Она так переживала за наш смотр! Просто язык не поворачивался рассказать все как есть.
— Бабуль,— говорю.— Понимаешь... Спели мы отлично!
— Поздравляю! — торжествующе сказала бабушка.— А кто тебе такую песню присоветовал?!
Я сказала:
— Ба, ты только не волнуйся! У нас завтра... собрание... И тебя... на него пригласили!
— Зачем? — бабушка сначала перепугалась, а потом подмигнула и погрозила пальцем.— Признавайся,— говорит.— Разболтала, что я у Шаляпина работала? Эх, вы, красные следопыты!.. Ну так и быть, приду!
...Бывает день, через который хочется перескочить, как через лужу. Потому что знаешь — ждут тебя там одни неприятности и больше ничего.
Таким было завтра.
С вечера я решила утром выложить бабушке все начистоту. Но когда проснулась — бабушка уже выудила из своего зеркального шкафа нарядный шерстяной сарафан, белую кофту в горошек, круглую зеленую гребенку и давай все это примерять!
Так начипурилась! Такая расхаживала по квартире веселая! Ну как ей скажешь? Как?! «Ладно,— думаю,— придет на собрание — все выяснится».
И вот наступил классный час. Собрался весь пятый «Б», Сусанна Борисовна, учитель пения Евгений Леопольдович и наша классная — Зоя Николаевна.
— Итак! — сказала Сусанна Борисовна и все замолчали.— Произошло ЧП. В классе была распространена скверная песня, петь которую для пионеров — стыд!
— И позор! — добавила наша классная — Зоя Николаевна.
— А распространила ее...— Сусанна Борисовна вытянула руку в мою сторону, как будто меня тут кто-нибудь не знал,— Лена Шишкина!
Я встала.
— Где родители? — грозно, спросила Сусанна Борисовна.
Я говорю:
— В командировке.
— А бабушка? — спрашивает Зоя Николаевна.
— Я тут,— послышалось из-за двери.
И явилась ОНА!
В каких-то несусветных башмаках со шнурками, на поясе — букет фиалок, а под мышкой — бархатная сумочка времен царя Гороха.
— Простите, ваше имя-отчество? — строго спросила Сусанна Борисовна.
— Фаина Петровна,— ответила бабушка.— Фамилия Паскина. Только это по мужу. Тогда-то я Сидельниковой была.
— Это когда же — ТОГДА? — хмуро произнесла Сусанна Борисовна.
— Ну тогда, когда я у Федора Иваныча работала!
— У какого еще Федора Иваныча? — спрашивает Зоя Николаевна.
— Как у какого? — говорит бабушка.— У Шаляпина.
— Вы?! Вы были знакомы с Шаляпиным??? — вскричал учитель пения Евгений Леопольдович.
— Ну конечно,— сказала бабушка и повернулась к нам.— Как раз перед Октябрьской революцией я устроилась работать. Няней. В больницу Святого Павла. Это от Общины Лилового Креста,— как самой непонятливой, объяснила она Сусанне Борисовне.
— И там, в Общине, мне разрешили слушать лекции для медицинских сестер. За это я должна была бесплатно отработать на них два года. Сначала я лечила миллионершу Стахееву. Хотя она ничем не болела. Хандрила Стахеева, вот и все!
— Да, но какое это имеет отношение к делу? — Сусанна Борисовна постучала карандашом по столу, потому что наши радостно завозились.
— А вот какое,— отвечает бабушка.— Второй-то вызов был... к Шаляпину.
— Он что, заболел? — встревожился Евгений Леопольдович.
— Не он, а дети! — сказала бабушка.— Вместе с женой Федора Ивановича — Иолой Игнатьевной — мы дежурили у постели ребят. Вскорости больные поправились. А меня не отпускали. Да и я вижу — люди попались хорошие.
— Голубушка, Фаина Петровна! — Евгений Леопольдович вскочил и кинулся к бабушке.— Други мои! — обратился он к нам.— Вообразите! Эта женщина видела живого Шаляпина! Разговаривала с ним! Жила в его доме!.. Да вы знаете, какой это был... бас?!!!
— Это он на сцене «бас»,— говорит бабушка.— А дома — нет. Дома другой. Простой. Любезный. Чтоб прикрикнуть на кого из домашних или там обругать — боже сохрани! А на чужих иногда раздражался. Помню какая-то барынька умолила Федора Ивановича послушать ее дочку. Та певицей стать решила. Нарядились обе, нарумянились... А я, значит, из-за занавески подглядываю. Стала эта дама петь. Шаляпин брови насупил и мерит шагами комнату. Когда ария-то кончилась, он вдруг обернулся и сказал: «Знаете, ваш голос ни к черту не годится!» — и вышел.
— Так прямо и сказал: «Ни к черту?» — не поверил Тарабукин.
— А ты как думал? — весело говорит бабушка.
Наши рассмеялись.
— А мы бы все-таки,— вмешалась наконец Сусанна Борисовна,— хотели поговорить о песне! Которую пятый класс «Б» исполнил на смотре.
— Про море грозное? — радостно спрашивает бабушка.
— Именно,— подтвердила Сусанна Борисовна.
— Этой песне Леночку научила я! — гордо сообщила бабушка.— Мы ее давно еще певали.
— О Шаляпине, Фаина Петровна, о Шаляпине! — воскликнул Евгений Леопольдович.
— Потом они всей семьей во Владимирскую губернию поехали,— говорит бабушка.— Федор Иваныч и меня с собой звал, да мне пора было в Общину возвращаться.
— А как он вас звал? — вдруг спрашивает Зоя Николаевна.
— Так и звал: «Сестричкой». На прощанье мне и говорит: «Зря вы уходите, сестричка! Оставались бы лучше с нами...»
Бабушка вздохнула, вынула из сумочки фотографию и протянула ее Евгению Леопольдовичу.
— ...Автограф Шаляпина! — чуть ли не шепотом проговорил Евгений Леопольдович.— Взгляните!.. Это же он сам... Своей рукой!..
Фотография пошла по партам. Каждый, к кому она попадала, вслух читал: «Ф. Сидельниковой Ф. Шаляпин».
Тарабукин потрогал подпись пальцем и сказал:
— Ого!
— Неужели настоящий? — Сусанна Борисовна удивленно повертела карточку в руках и посмотрела на свет, видно проверила, есть ли на ней водяные знаки.
А Евгений Леопольдович так разволновался, что заглянул к бабушке в сумочку и спросил:
— А еще что-нибудь есть?
— Есть! — сказала бабушка и вытащила пластинку.— Только она старая, на семьдесят восемь...
Евгений Леопольдович включил проигрыватель, осторожно взял у бабушки пластинку, поставил, опустил иглу, и в классе сквозь потрескивание и шорох — раздался голос Шаляпина.

<- предыдущая страница следующая ->