<- предыдущая страница следующая ->

ОДА СТЕКЛУ

Стекло... Кто не знает этого чарующего взор материала? Вот уже более четырех тысяч лет, а по некоторым данным, более пяти тысяч лет, как был изобретен способ изготовления стекла. Это был поистине революционный шаг, ибо история стеклоделия в дальнейшем оказалась тесно связанной с развитием культуры, науки и техники.
Еще сто лет тому назад шихта, из которой варилось стекло, состояла из семи компонентов, и его свойства оставались на протяжении веков более или менее постоянными. Ныне к семи основным компонентам прибавилось еще более 150 новых элементов. Теперь можно получать стекло с заранее запланированными свойствами. Так, в наши дни разработаны противопожарные стекла, которые не лопаются при очень высоких температурах. Некоторые стекла настолько прочны, что их не может пробить пуля, летящая с двойной скоростью звука. На основе стекол разработана стеклокерамика, которая не подвержена тепловому расширению даже при перепадах температур в пределах от - 270 и до + 6000° С. Подобный материал был применен для тепловой защиты корпуса космического корабля многоразового использования «Буран».
Учеными получено стекло, имеющее капилляры, способные пропускать сквозь себя отдельно взятые молекулы газа или жидкости. В контраст к этому можно указать на совершенно беспористые стекла, применяющиеся для изготовления медицинских ампул. Имеются стекла, способные автоматически светлеть или темнеть в зависимости от интенсивности освещения. А уж о том, что в наше время разработаны небьющиеся стекла, знают все.
Даже короткое перечисление этих удивительных свойств убеждает в том, что человечество не имеет в своих руках другого материала, который способен заменить стекло. Но нас, как людей, имеющих непосредственное отношение к искусству, интересуют в стекле прежде всего его поделочные свойства и декоративные качества.
Основным свойством стекла, успешно используемым при создании художественного образа, является его прозрачность. Изделия из прозрачного стекла обладают зрительной легкостью и воздушностью, они как бы утрачивают статичность. Благодаря прозрачности мы имеем возможность наблюдать удивительное явление - проникновение изображения сквозь толщу, которое в этом случае мы рассматриваем минимум через две стенки стекла.
Другое, весьма ценное качество - способность воспринимать почти беспредельную палитру исключительных по красоте и интенсивности цветов и оттенков.
И если к этому добавить безграничные возможности стекла принимать разнообразнейшие формы и объемы, то мы имеем уникальный материал, способный удовлетворить самые высокие эстетические вкусы и запросы.
В дополнение к сказанному прибавим массу технических и технологических качеств, которые по желанию мастера можно переводить в декоративные - избирательная устойчивость к химическим реагентам, способность вырабатываться в горячем состоянии, дорабатываться в холодном виде. Широк перечень различных видов художественного стекла: посуда и витражи, декоративные вазы и светильники, объемно-пространственные композиции и мелкая пластика.
Осваивая богатый опыт стеклоделов прошлого, мастера нашей страны создали свой яркий, отвечающий характеру и эстетическим запросам народа художественный язык. Расцвет отечественного стеклоделия пришелся на 60-80-е годы. Именно в то время в СССР бурно развивались различные национальные школы художественного стекла - русского, украинского, белорусского, эстонского и литовского.
Огромный вклад в развитие художественного стекла России внесли три учебных заведения, которые, образно говоря, «ковали кадры» художников стекольной промышленности - это Московский институт прикладного и декоративного искусства, Ленинградское Высшее художественно-промышленное училище им. В.И.Мухиной и Московское Высшее художественно-промышленное училище (быв. Строгановское).
В этом году исполняется ровно сорок лет со дня основания отделения художественного стекла в нашем институте.
У истоков создания этого отделения стояли ректор училища профессор З.Н.Быков, заведующий кафедрой керамики профессор В.А.Васильев, доцент Н.С.Селезнев, педагог В.П.Статун. Кроме того, для организации мастерских были приглашены профессиональный стеклодув, до этого работавший на Московском электроламповом заводе, Л.В.Волков и великолепный мастер по «алмазной грани» Карл Карлович Ион. Семья Карла Карловича, чеха по национальности, в 30-е годы эмигрировала из Германии в Советский Союз.
Карл Карлович в совершенстве владел техникой «алмазной грани», свое мастерство он передавал студентам первых наборов. Карл Карлович был уже довольно стар и болен. Сказалась советско-финская война, в которой он участвовал, где и потерял ступни обеих ног. Через несколько лет он умер.
Первый набор студентов был произведен в 1959 году: приняты на учебу три советских и два вьетнамских студента. В 1960 году был сделан второй набор. И вот уже сорок лет отделение стекла «пополняет» ряды художников по стеклу. За эти годы на отделении работали мастера старшего поколения: В.П.Статун, Г.А.Антонова, М.Л.Нестеренко, Н.И.Левитская, С.М.Бескинская, Б.А.Смирнов, В.А.Филатов. Именно на их плечи легла нелегкая задача составления программ, прокладывания тех путей развития, по которым пошла отечественная школа художественного стекла.
За сорок лет работы кафедры ею было подготовлено более 240 человек как отечественных, так и зарубежных художников. Многие имена постоянно у нас «на слуху». Мы видим их работы на выставках, слышим на защитах диссертаций, покупаем в магазинах изделия, разработанные ими.
Видные художники в разные годы работали на знаменитом Гусь-Хрустальном, Дятьковском хрустальных заводах. Другие наши выпускники стали свободными художниками, работающими в системе Союза художников и художественного фонда. Проектируя экспериментально-творческие работы, они раздвигали привычные рамки заводской продукции для массового потребления. Свободные художники как бы прокладывали новые пути развития художественного стекла.
В нашем выставочном зале проходит выставка дипломных и курсовых работ студентов отделения стекла, выполненных в разные годы. В экспозиции представлены бытовые сосуды, объемные композиции и многое другое. Посетители выставки отмечают высокий художественный уровень многих экспонатов.
Столь очевидных успехов нельзя было достичь без постоянной поддержки со стороны государства, Союза художников. К сожалению, сегодня мы теряем широко развитую систему стекольных заводов и всей стекольной промышленности. В непростых экономических условиях кафедра художественной керамики и стекла ищет новые пути развития, экспериментирует, проводит в жизнь новые эстетические ценности.

Ю.СЕРГЕЕВ,
зав.кафедрой художественной керамики и стекла МГХПИ им. С.Г.Строганова

К.Сергеечева.
Праздничный сервиз «Русская зима в Суздале».
Гутная техника, алмазная грань. 1996.
Руководитель диплома Л.И.Савельева.

Ю.Складчикова.
Питьевой комплект.
Гутная техника. 1991.
Руководитель М.Л.Нестеренко.

С.Логинова.
Декоративная композиция «Мой Пушкин».
Холодная обработка, роспись силикатными красками. 1997.
Руководитель Л.И.Савельева.

З.Початкова.
Декоративная композиция «Театр».
Гутная техника, гравировка. 1995.
Руководитель М.С.Якушева.

О.Чистякова.
Ваза «Кусково».
Гутная техника, 1997.
Руководитель Ю.П.Сергеев.

Н.Воликова.
Питьевой комплект.
Гутная техника. 1990.
Руководитель Г.А.Антонова.

М.Куравина.
Защитники Отечества.
Техника «тиффани». 1996.
Руководитель Л.И.Савельева.


ТЕАТРОН

НАСЛЕДСТВО КОЛОМБИНЫ

Маски итальянской Комедии дель Арте, обязанные своей солнечной родине полнокровной праздничностью и приобретшие сумеречную изысканность во Франции XVII-XVIII веков, составляют один из самых гибких театральных канонов. Актеры, не меняющие своих лиц от юности до старости, принесли на европейские подмостки дух вольного смеха и бесконечно разнообразной импровизации. В конце концов понимаешь закономерность их невероятного успеха. Типажи переходят из спектакля в спектакль - маски слуг (Арлекин, Бригелла, Педролино), господ (Капитан, Доктор, Панталоне) и, наконец, две трогательные пары влюбленных, играющие без масок; превратности их любви, и составляют основной рисунок каждого сценария. Разве не то же мы встречаем и в жизни, в которой сюжетов много, а ролей весьма ограниченное количество? И в каждом следующем ее действии ты - влюбленный или Капитан, затейник Арлекин или хохотун Бригелла. Каждый из них бесконечно многолик, костюм просторен, и, надевая его, попадаешь в самую суть одного из главных вопросов, стоящих перед людьми. Это - магическое действие архетипа, канона, ограничения, помогающего максимально выявить обаяние индивидуальности.
Большинство общеизвестных театральных архетипов связано с итальянской комедией масок. Произнося даже имя любой из них, переносишься в особое мифологическое пространство. Коломбина - имя жизни с ее сладкими дарами, в светлой парче молодости, как известно, не утрачиваемой ею никогда. Изначально она принадлежит к компании веселых слуг, чьи шутовские проделки составляли большую часть представления.
Есть две стороны образа слуги - лакейство, зависимость, бедность и в то же время - энергия созидания, оптимизм, живость ума в противоположность анемичной сытости господ. Да ведь и в жизни каждый из нас, по существу дела, слуга, она никому не дает очень-то барствовать, всегда заставит чему-то или кому-то служить, отдавать себя, растрачивать.
Возвышенная и прекрасная любовная история принадлежит господам (читай - небожителям), слуги никогда не обольщаются и знают о весьма скромном месте возвышенного в собственной жизни. Слуга Дзанни - квинтэссенция земного существования. Коломбина, она же Фанческа, Серветта и прочее, - его пленительная сторона. Девочка менялась с течением времени. Хваткая ее ладошка в XVII веке становится изящной ручкой элегантной насмешницы, определившей во французском театре амплуа служанки.
Веселые спутники Фанчески менялись вместе с ней. Их в комедии масок было множество. Но необходимое число сводилось к двум - первый и второй Дзанни. Много остроумнее и сложней стал некогда незадачливый простак Арлекин, и разноцветные заплаты бедности преобразились на нем в магическую геометрию контрастных треугольников. Решительный и добродушный Педролино уже во Франции приобрел черты печального любовника, в дальнейшем предстает неудачливым соперником Арлекина - бедняжкой Пьеро. Этот лаконичный и вместе с тем эмоционально насыщенный альянс переходит и в век двадцатый, обозначив тройным узлом неразрешимость любовных проблем.
Итак, субретка стала госпожой веселых и трепетных сердец. Романтическая история любви сместилась в сторону слуг. А что до молодых господ, то чем дальше в глубь революционных эпох подвигалась история Европы, тем более вялой и однообразной становилась их страсть. По мере того, как аристократия медленно, но верно уходила в прошлое, на авансцене отчетливо раздавался развеселый пляс новых хозяев жизни. Полнокровная живая стихия земли и огненный темперамент правят ими, а напудренные аристократические пары ветшают, больше напоминая плохо сохранившуюся реликвию. Они призрачны и пресны, а Дзанни - сила, сила природного роста.
Эпоха барокко во все сферы искусства вносит элемент эпикурейства и брутальности, остается все меньше места для локально возвышенных идеалов, каковые и находили воплощение во влюбленных Комедии дель Арте. Дзанни же достоверно воплощает всякую ситуацию как бы с лица и с изнанки. Насколько стала сильнее Коломбина, видно у Бомарше в «Женитьбе Фигаро», где изнеженная графиня Альмавива забыта, а всех будоражит и сводит с ума озорница Сюзанна - еще одно воплощение Серветты.
В эпоху модерна комедия масок особенно ярко оживает в упрощенной триаде - Арлекин, Коломбина, Пьеро. В рамки этого канона легко включаются многочисленные комбинации любовного треугольника. Безысходны попытки этих троих, живущих на фоне занавеса, объединиться, они в перипетиях многочисленных сюжетов обречены на одиночество. Как ловко и слаженно отплясывают по обе стороны от Коломбины - жизнелюбие и разочарованность, сила и слабость. Но за внешней силой Арлекина всего лишь пустой звон бубенцов, а отчаяние Пьеро столь безмерно, что в него уже мало веришь. И ОНА, со скрытым полумаской смеющимся личиком, скачет, чтобы успеть наполнить сердце весельем, увлечь за собой в хоровод балагана. Она знает, что не останется ни с кем.
Напрасно трагически заламывает руки Пьеро - кукла неутешной печали, лунный лик, та сторона нашей жизни, где мы бессильны и теряем надежду, но все еще уныло взываем к миру и Богу, предчувствуя предательскую неловкость каждого следующего шага. Столь же бесполезен «красный смех» Арлекина. Его ирония в результате разит лишь его самого. Он тем только и силен, что не замечает отсутствия любви, не придает значения вообще ничему. Веселый нрав, как известно, хорош уже сам по себе. Эта наша бравада, наша краткосрочная победоносность, нетерпеливая воля преуспеть во что бы то ни стало.
Арлекин и Пьеро - соперники. Соперничество разделяет людей, их же, тем не менее, соединяет и сталкивает плясунья жизнь, жестокая забавница - Коломбина. На первый взгляд кажется, что она благосклонна к Арлекину. Они держатся за руки, поют и танцуют. Но как кружит она, ее почти не видно, тянет за собой, врывается в каждую дверь, хохочет и вновь исчезает.
Арлекин сперва весел, а потом желчен. Если вначале все это ново, бодрит и веселит, то чем дальше, тем мучительнее скрип сценического круга. Он уже смирился с краткосрочностью ее прикосновений, с тщетностью каких-либо надежд. За игрушечной фигуркой пестрой танцовщицы прячется тайна любви и счастья, синяя птица, умирающая, как только ее схватишь. Бессильны перед ней и смех, и слезы, она так до конца и не дается в руки, и потому продолжается путь заносчивого Арлекина по легким следам прелестной подружки. Четкие треугольники его изящного трико как предсказуемость каждого жизненного па, и нет возможности выйти из игры - он в клетку, он в сети, он уловлен чередой событий.
Мечтатель Пьеро так ясно представляет себе собственное счастье - Коломбина его любит, она с ним. Когда это было? Чтобы пламя и вода, птица и зверь любили нас и были с нами? Тогда, верно, не было этих нелепых балахонов и тесных трико, тогда и Коломбина была иной, какой могла бы быть и теперь, сними она бархатные очки. Но мы живем во время представления и обречены на жестокий маскарад. Коломбина внутри нас, она и вокруг. Это предмет наших противоречивых желаний. Мы не знаем ее лица, но всю жизнь зовем ее, иногда видим издалека, иногда очень близко, но никогда не успеваем до конца рассмотреть, остановить, запомнить. Она приносит краткосрочную радость, облегчение, как напоминание, как тень блаженства. Она - целый народ, пестрый и разный, и потому всегда права и всегда продолжает быть, не анализирует, не мудрствует, не учит, просто наполняет мир. Это о ней Катул говорил:
Да! Ненавижу и все же люблю.
Как возможно, ты спросишь?
Не объясню я,
Но так чувствую, смертно томясь.
Где кончается это амплуа, куда заведет нас песенка субретки, если идти за ней вместе с другими Дзанни? Эта маска на лице актрисы предполагает способность преодолевать, смеясь. С ее появлением все предстает в неожиданной освещенности. Всего только пара резвых ног да платье пышным букетом, но невольно ускоряешь собственный шаг, вспоминая сальто над исчезающей в пустоте канатной дорогой. Ничто не угрожает постоянству наших с ней встреч, ведь Дзанни, господа и влюбленные Комедии дель Арте, органично влились в авторский театр. Успешно прикрываясь другими именами, они живут в пьесах Шекспира, Лопе де Вега, Мольера, Бомарше, путешествуя из века в век.
В безличном пространстве массовой культуры, в тревожном ожидании смены тысячелетий уже отвыкаешь чего-то хотеть или ждать от театра, все чаще уступающего место шоу. Но и в этом мире, где мало и редко читают, часами следят за шаблонными фигурками компьютерных игр и красят волосы в красный цвет, все же парадоксальным образом продолжает жить Коломбина.
Соскочив в XVI веке с расписного возка, она стала своего рода музой постсредневекового театра, тем активным и радостным его духом, который ощутимо присутствует во всех удачных спектаклях. Ведь нововведением Комедии дель Арте было само ее появление и утверждение. Характер женских образов, создаваемых на сцене, последовательно усложнялся согласно ходу времени. Хозяйка и служанка обогатили друг друга. Стерлись отчетливые границы всякого амплуа. Современной актрисе доступно воплощение самых разных специфических, индивидуальных образов, каждый из которых по-своему интересен. Наследство Коломбины растворилось в многоликом море. Любая героиня несет в себе ее черты. Субретка, служанка - это только род занятий, Серветта - мироощущение, образ девического шутовства.
Такое театральное божество, несомненно, обитает в одном из лучших театров Москвы - «Мастерской П.Фоменко». Особенно впечатляющим оказывается явление этой маски в драгоценной архаической цельности, когда энергия, заразительная расположенность к жизни и блеск включены в рисунок роли. Как это получается у актрисы с легким карнавальным именем - Мадлен. Мадлен Джабраилова - «девочка-душа», маленькая тонкая фигурка и сильный голос. На ней любой костюм может вдруг запестреть оборками бродячей акробатки. В шекспировской «Двенадцатой ночи» она - служанка Мария, безусловно, Серветта.
Веселый спектакль, полный песен и шуток, проходит очень динамично и знаменит свободной импровизационностью. Ну, чем не Комедия дель Арте? Мы отлично видим, как актеры шалят и веселятся, легко и свободно приподнимая край маски и улыбаясь залу. Нет наигрыша, нет стремления к полной достоверности чувств, и парадоксальным образом в вихре этой озорной игры мы забываем обо всем и отдаемся действию, а оно в результате оказывается подлинным.
Но любой спектакль заканчивается. Пустой, обветшавший дом - покинутая человеком сцена. Как бы ни были великолепны стены, в которых живешь, они не твои. Было ли свидание? Где искать подружку Дзанни-шутов? В пьесе Александра Блока «Балаганчик» Пьеро возражает мистикам, хором называющим таинственную женскую фигуру смертью: «Нет, это моя невеста - Коломбина». Вот так амплуа, расширяясь, включило в себя и главную тайну человеческого существа, тайну его неминуемого ухода. Вожделенная возлюбленная, недосягаемая звезда, вечная женственность, оборачивающаяся то раем, то адом, в долгих поисках на поворотах земного пути была обнаружена в последнем проеме последней двери, где она, быть может, наконец, снимет маску.

И.БАЧУРИНА

Современная Коломбина на Венецианском карнавале.

Сцены Венецианского карнавала. 1993.

Сцены Венецианского карнавала.

Фотоснимки из книги «Магия Венецианского карнавала». 1993 год.

Актриса театра «Мастерская П.Фоменко» Мадлен Джабраилова с куклой Коломбины. Фото М.Железнякова.

<- предыдущая страница следующая ->