<- предыдущая страница следующая ->

Поэзия

Константин ВАНШЕНКИН

Поэт

В этом мальчике седом
Слиты прочно, как в опоке,
Весь немыслимый содом,
Ложь и кровь большой эпохи.
Смелость поздняя видна,
Рядом страх былых посадок
И неясная вина,
Чей осадок нынче сладок.
Бормочи свои слова!
Не ловлю тебя на слове.
Выдуманная судьба
На действительной основе.

Французская картина

Женская грудь из расстегнутой блузки.
Это, пожалуй, не слишком по-русски.
Это скорее Париж, Монпарнас.
Кто эта женщина — право, неясно,
Что, поднимая глаза от пасьянса,
С легкой смущенностью смотрит на нас.
В группе со мной молодой академик,
И, разумеется, тоже без денег.
Мы на прогулки расходуем пыл.
Снится Изварино, крыша из дранки.
Я говорю: если были бы франки,
Только бы эту картину купил.

***

Словно кому обещаны,
Сильные, как женьшень,
О молодые женщины —
Взглядов мужских мишень.
Я иногда замедленно
Взор на них наведу.
Очень они заметные,
Больно уж на виду.
Смелые и смущенные —
Тоже ты их пойми,—
Несколько защищенные
Маленькими детьми.

Подлецы

Вот говорят: подлец. Легко ли быть им!
Но мы поражены в конце концов
Той странной откровенностью, что видим
У профессиональных подлецов.
Помрут — кто от инфаркта, кто от рака,
Отвалятся — кто позже, кто скорей.
Но как они заботятся, однако,
О скверной репутации своей!

***

Как у станции узловой,
В равномерных вечерних бликах,
Плавно ход замедляя свой,
Жизнь постукивает на стыках.
Пресловутое время «пик»
Управляется с этой зоной,
Не решив еще: нас — в тупик
Или все-таки на зеленый?

Солнечная активность

Над нашим Солнцем выброс
В сто тысяч километров высотой,
Как будто кто-то вытряс
Там половик, весь темно-золотой.
Простой протуберанец,
Сводящий лишь доверчивых с ума,
Но, об него поранясь,
Поморщилась Вселенная сама.
Явившийся спонтанно,
Он, затихая, медленно померк.
От этого фонтана
По всей системе множество помех.
Разумному противясь,
Сложившиеся правила круша,
Внезапная активность
Не всякий раз бывает хороша.

Порог

Милый, здравствуй! Минул срок.
Пережили мы разлуку.
Только вот через порог
Не протягивай мне руку.
Здесь уместен долгий взгляд,
Полный радости и муки.
Отступи сперва назад,
Чтоб сомкнулись наши руки.
Ты прошел сквозь те места,
Где халатов белых стайки.
И остались неспроста
Шрамы страшные да спайки.
Видно, Бог тебе помог
Не сойти во тьму сырую.
Ты теперь через порог
Бойся даже поцелуя.

Короткая память

Грядущего залог —
На память узелок
Средь луга или зала
Опять не завязала.
Пусть это далеко,
Но, право, как легко
Недавние обиды
С готовностью забыты.
Ах, память коротка,
Стремится без платка —
Как женщина по лужам
За уходящим мужем.

***

Туман истока.
Росистый луг.
Судьба жестока
И может вдруг
Кого попало
Взять в оборот.
Хрущев. Опала.
И — огород.
По паутинкам
Ступает он.
А ведь ботинком
Стучал в ООН.
Подумай, млея,
Да ты, милок,
Из мавзолея
Кого волок?
Какие грузы!
Но тверд — хоть режь.
От кукурузы
Спешил в Манеж.
Схватить воочью
И враз, и врозь.
Искусства клочья
Летели вкось.
Тех лет окрошка.
Хлебни разок.
Рубил окошко?
Смотрел в глазок?
Царевой службой
Охвачен всей.
И был послушный
Свой Алексей.
А нынче осень.
Магнитофон.
Неужто восемь?
Выходит он.
Все тихо, гладко
Дождливым днем.
И плащ-палатка
С утра на нем.

Некрасов — Фету

Качается веточка.
Некрасов до свету:
«Милейший мой Фетушка»,—
Так пишет он Фету.
О чем? О Тургеневе,
Окончившем повесть,—
Почти как о гении,
Но это не новость.
О горничных встреченных,
Что свойственно барам.
А сверху помечено:
Ораниенбаум.
И упоминаемы
Различные страны,
Авдотья Панаева
И личные планы.
Нет лишнего следышка
В посланье... И все же
«Милейший мой Фетушка»
Иного дороже.

<- предыдущая страница следующая ->