каморка папыВлада
журнал Ровесник 1975-06 текст-6
Меню сайта

Поиск

Статистика

Друзья

· RSS 29.03.2024, 15:08

скачать журнал

<- предыдущая страница


ЧТО ГОВОРЯТ... ЧТО ПИШУТ...

САМЫЕ ПЕРВЫЕ АППАРАТЫ
Дребезжа и трогательно подпрыгивая, разбегается самолет Блерио (его вы видите на верхнем снимке) — родной брат того, на котором храбрый француз перелетел через Ла-Манш, установив рекорд дальности полета 1909 года. Пилот выглядит точь-в-точь как ас довоенных (имеется в виду первая мировая война) времен — с геройски подкрученными усиками, в замечательно скрипучей кожаной куртке и в настоящих авиационных очках с черной резинкой на затылке.
А собравшиеся мальчишки, для которых и полеты в космос стали обыденностью, с не меньшим, чем в дедовские времена, нетерпением жаждут крутануть пропеллер английского «сонвича» или французского «спада» (год выпуска 1913) и услышать старомодную команду: «От винта!»
Все эти летающие памятники собрал американец Кол Пэйлен. Он говорит: «В отличие от других авиационных музеев, в которых экспонаты стоят на приколе, отгороженные от посетителей крепкими барьерами, мои «летательные аппараты тяжелее воздуха» можно потрогать руками и, главное, увидеть в полете. Иногда мы устраиваем воздушные парады — вот где раздолье для кинолюбителей! А жемчужина коллекции — орнитоптер стал настоящей кинозвездой. Он снимался в фильме «Воздушные приключения» (фильм шел и на советских экранах. — Прим. ред.). Но посетители тянутся в музей еще и потому, что устали от бешеных скоростей и сложностей нашего времени, а старенькие, какие-то «домашние» самолеты вызывают у людей нежность и, по-моему, даже большее доверие, чем современные реактивные чудища, к которым и приблизиться-то боязно».

КАЛОРИИ ДЛЯ СЕМЕЙНОГО УЮТА
Как сообщает журнал «Уикенд», английские ученые установили, что домашняя работа требует от женщин значительно большей затраты энергии, чем расходуют на своем рабочем месте их мужья. Развешивание выстиранного белья, утверждают они, более утомительно, чем вспашка участка земли трактором, а мытье окон труднее той же протяженности работы водителя такси. Самым же тяжелым видом женской работы является глажение: оно поглощает за час столько же калорий, сколько расходует каменщик на стройке.

ЧИЛИЙСКИЕ ДЕТИ РИСУЮТ
Как и сотням других семей, Пересам пришлось покинуть Чили после установления там военно-фашистского режима. Их трое детей обрели дружбу, свободу и счастье в ГДР. Они так и назвали свой рисунок: «Дружба — Свобода — Счастье», и послали его в журнал «Нойе берлинер иллюстрирте». Той же мыслью — солидарность всех детей мира с детьми Чили — проникнуты и рисунки других чилийских ребят, помещенные в том же номере «НБИ». И еще в них мелькают уверенные слова: «Венсеремос! Мы победим! Будущее — за нами!»

„КРЫСОЛОВКА" НА СТУДЕНТОВ
У подъезда американского консульства в Париже собралось больше двухсот молодых людей, которые горячо требовали отправить их домой, в Штаты. В чем дело? Как объяснил корреспонденту парижского еженедельника «Экспресс» 19-летний бостонец Джон С, он и его товарищи попались в «крысоловку». На жаргоне жульнического бизнеса так называется операция, жертвами которой становятся сознательно и добровольно.
Дело в том, что ежегодно на медицинские факультеты американских университетов поступает больше 35 тысяч заявлений: принимают, однако, лишь 10 тысяч человек. У остальных оказываются два выхода: либо отказаться от будущей профессии, либо поехать учиться за границу. Именно последний вариант горячо рекомендует в своих рекламных проспектах фирма «Франко-америкен грэдюейт элайнс». Ее глава, Альберт Шрагер, уверяет, что за 4 тысячи долларов фирма устраивает абитуриента в один из французских университетов. Сумма немалая. Однако в США обучение на врача обходится куда дороже — 12 тысяч. На призывы Шрагера откликнулось несколько сот человек. Что было дальше, нетрудно догадаться. Провалившись на экзаменах после 1-го курса — в основном из-за незнания языка — молодые люди очутились без денег в Париже.

А МЫ С ТОБОЮ НЕ ЖЕНАТЫ...
Что там толковать, жена в дом — другой дом. И с хозяйством она управится, и телевизор есть с кем вечером посмотреть. И вообще.
Примерно такие разговоры ведут промеж себя, собираясь на улице или в кафе, жители французской деревни Коррез в провинции Лимузен. Отчего же не жениться им? А не на ком. Селение как-то вдруг осталось без невест. Лет пятнадцать назад в соседнем городе — это километрах в пятидесяти — открыли текстильную фабрику и швейные мастерские. Девушки Корреза потянулись туда на работу: в деревне ее было мало. Уехали, да и остались там, все замуж повыходили. Мэр Корреза, 42-летний Андрэ Ганд (сам тоже холостяк), забил тревогу. На его призыв откликнулся мэр одной бретонской деревни Сен-Жуан-де-Лиль: «Приезжайте, есть у нас 17 свободных невест, и оставайтесь здесь жить». Не согласились на такое коррезцы. Мыслимое ли дело — бросить отцовские дома, фермы и приехать в чужие места! Сами пригласили девушек из Сен-Жуан-де-Лиля. И теперь вот ждут ответа.

С ОПОЗДАНИЕМ В 400 ЛЕТ
«Эта земля по праву ваша. Я возвращаю ее с опозданием в 400 лет» — так заявил знаменитый американский актер Марлон Брандо, передавая в дар индейцам принадлежащие ему 16 гектаров земли в 30 километрах от Лос-Анджелеса.
«Люди моей профессии глубоко виновны перед индейцами, — продолжает Брандо. — Фильмы-вестерны породили психологию несправедливости. Вот почему я считаю своим долгом сделать этот шаг».
Но шаг оказалось сделать не так просто. Марлон Брандо передал индейскому племени часть семейной фермы. Другая часть принадлежит его сестре Фрэнсис, которая наотрез отказалась иметь соседями «дикарей». «Марлон надумал курить с ними трубку мира! — воскликнула она. — Что ж, а я выйду на тропу войны!» И подала на брата в суд.

ВСЕГДА - БОЕВОЕ НАСТРОЕНИЕ
Знаете ли вы, какой тираж у французской газеты «Галльский петух»? Триста тысяч экземпляров. Газета пишет о политике, о бюджете и о многом другом. Но все это без исключения относится к петушиным боям. Политику битв пернатых регулируют 25 тысяч владельцев петухов. Бюджет обеспечивают 300 тысяч болельщиков, собирающихся на 200 «галлодромах» — так называются арены петушиных боев. К ноге бойца приматывают острое лезвие, и тот старается подпрыгнуть выше противника, дабы поразить его. После пяти боев героя (если он уцелел) отправляют на заслуженный отдых к курам.

РЕКОРДСМЕНЫ. Начало весны техасский город Даллас встретил новым достижением. «За последние 13 дней и 29 минут, — сообщили власти города, — в Далласе не было совершено ни одного преступления». — «Конечно, это не значит, что в эти дни меньше стреляли, — прокомментировал сообщение шеф полиции. — Просто не попадали».

КОТЛЕТЫ. Британский филиал американской фирмы по выпуску котлет-«гамбургеров» решил заказать Полу Маккартни рекламную песенку о своем изделии. «Произведение будет объективным, — сказал по этому поводу певец. — Ведь я вегетарианец».

КИНОДЕБЮТ „ГИНДЕНБУРГА"
Разрабатывая новую «киножилу» (направление это зовется «фильмами катастроф»), Голливуд готовит к выходу картину «Гинденбург». Речь идет о знаменитой катастрофе гигантского дирижабля «Гинденбург», совершившего с десяток трансатлантических рейсов по маршруту Германия — США. Сохранилась пленка с записью радиорепортажа, который вел в дождливый, ветреный полдень 6 мая 1937 года журналист Герб Моррисон. Он видел, как несколько раз, борясь с ветром, дирижабль приближался и отходил от мачты, видел, как оживленно махали руками в освещенных иллюминаторах пассажиры. Он так описывал эти мгновения: «Это летающий дворец... Это сам символ роскоши и скорости. Этой огромной серебристой акуле нет равных в мире... Вот наконец дирижабль приземляется...»
И через мгновение — катастрофа. «Он опускается, дамы и господа! Какое это великолепное зрелище! Вот и солнце прорвалось сквозь облака... О-о-о! Он горит, горит! Что происходит?! Это ужасно, он горит!.. Падает... Это одна из величайших катастроф в мире... Какой удар... Он дымится и горит... Мне никогда не забыть этого мгновения... Ничего страшнее я не видел... И эти люди там, внутри...»
Ровно 34 секунды длился пожар в «Гинденбурге», стоивший жизни 36 человекам и надолго закрывший «эру дирижаблей». Сейчас, однако, все говорит о том, что начинается новая жизнь безопасных и экономичных дирижаблей. Не случайно на съемки фильма «Гинденбург» приехало большое число инженеров и конструкторов.


ВЫ СПРАШИВАЛИ

Говорят, что аплодисменты — «хлеб актера»: артист живет до тех пор, пока пользуется вниманием публики. Однако до чего же разный «хлеб» у испанки Масьель и англичанина Элтона Джона!
Начало карьеры Масьель было шумным: премии на конкурсах, гастроли и все прочее. Тем большего уважения заслуживает ее шаг от непритязательных эстрадных песенок к высокой гражданственности. Многим критикам пришлась не по нраву такая смена «образа»: ведь нравиться всем можно, лишь потакая всем... Шумный успех, вернее его пена, пошел на убыль, но зато у артистки появилась своя аудитория, контакт с которой идет от сердца к сердцу.

ЭТА СТРОПТИВАЯ МАСЬЕЛЬ
Борис СИМОРРА

Очередь возле кассы не оставляла никаких надежд попасть на концерт. Я не очень понимал, почему столько народа. Ну ладно, я о Масьель знаю, так сказать, по долгу службы. Масьель была на Кубе, выступала на международном фестивале песни в Барадеро и заняла там первое место. Но откуда о ней узнали москвичи? Потом я понял — скорее это интерес к Испании, к ее людям...
Публика уже заранее была хорошо настроена, а я приготовился смотреть и судить беспристрастно — слишком много о певице слышал и боялся, что она подведет меня, что ли.
Свой концерт Масьель построила необычно и интересно: каждой песне, будь то «Аргентинское танго» в память известного композитора танго Пиацолы, или сатирическая песня Жоржа Брассанса «Дурная репутация», или же «Аллилуйя» Луиса Эдуардо Ауте, или песня греческих патриотов «Виоланс» («Насилие»), Масьель предпосылала маленький рассказ — говорила о связанных с песней воспоминаниях, представляла автора... Масьель пела, и это было естественным продолжением ее рассказа, и так весь концерт: рассказ — песня, рассказ — песня. И такая во всем этом была непринужденность и искренность, что, я уверен, каждый из зрителей чувствовал себя не в театре, а в гостях у Масьель. И поет она просто по просьбе друзей. Вот почему на концертах (в Москве я был на всех, а о гастролях в других городах мне рассказывал переводчик) контакт Масьель с публикой был абсолютным. И было приятно от того, как легко «заводился» от ее песен зал.
А потом я с ней встретился. Она отличный собеседник — искренний, легко говорит о себе, хорошо слушает.
— Настоящее мое имя Мария Анхелес Сантамария Эспиноса — длинно, да? Масьель меня окрестил мой учитель балета — я в детстве балетом занималась. Он мне прочил большое будущее и поспешил дать звучное имя. Балерины, правда, из меня не вышло...
— Зато вышла хорошая певица Масьель. Как случилось, что ты начала петь? Я слышал, помимо балета, ты увлекалась многими вещами. (На «ты» мы перешли сразу же: у испанцев это принято.)
— Да, я снималась в кино, очень увлекалась театром. Как стала петь? Опять же из-за тяги к сцене. Еще девчонкой увидела выступление Жака Бреля. Меня его манера пения тогда потрясла, я с тех пор, пожалуй, лучшего не слышала... И решила попытать счастья в песне. Много занималась, готовилась и вот наконец первый раз выступила. Было это в 1966 году...
Успех пришел к Масьель стремительно. Это тоже в ее характере: быстрая она какая-то. Одна за другой следовали победы на национальных и международных конкурсах песни: на фестивале в Пальма-де-Майорка в Испании, на «Фестивале Розы» в Риме и в Барадеро на Кубе, на традиционном празднике песни в Рио-де-Жанейро... И наконец, девятнадцатилетняя Масьель занимает первое место на фестивале «Евровидение-68», опередив многих знаменитостей Европы.
— Масьель, а почему ты стала петь песни социального плана? Ведь ты уже вроде была «решена» как типичная эстрадная звезда?
— Понимаешь, я очень быстро устала от шлягеров — одно и то же. Не хочется тратить свои силы на всякую чепуху, а делать что-либо поверхностно я не люблю.
И Масьель поднялась «на виток выше». Все чаще она поет о боли униженных, лишенных свободы, о насилии, неравенстве. Эти песни пишут для нее известные прогрессивные испанские поэты и композиторы: Луис Эдуардо Ауте, Луис Гойтисоло, Хосе Луис-и-Пабло, Пабло Эрреро... Пишет такие песни и сама Масьель. Самая известная, пожалуй, «Возьми камень, оставь цветы»:
Приятно слышать,
что люди все равны,
что всем светит солнце
и поют соловьи.
Но эти слова —
лишь красивый цветок,
а право твое —
могильный венок...
Ответь на любовь
любовью ты.
На подлость же
камень возьми,
оставь цветы...
Поиски в песне социальной глубины, острой злободневности, даже плакатности, постоянное стремление певицы к максимальной сценической выразительности привели Масьель к творчеству Бертольда Брехта.
— С брехтовским спектаклем приключилась настоящая детективная история. Режиссер не рассчитывал, что удастся долго избегать запрета цензуры. Но мы переезжали из города в город, и запрещения приходили уже после нашего отъезда! Так мы продержались почти целый год. Я записала пластинку с песнями из этого спектакля — она разошлась мгновенно...
Обращение певицы к новым песням было встречено обывателями в штыки. Все, кто хотел видеть в молоденькой певице «красивую куколку», рекламную «звезду» телевизионных шоу, этакую «мисс-испаночку», предназначенную для показа на фестивалях, были задеты за живое: «Где прежняя Масьель?», «Что случилось с нашей Масьель?» Критика язвила: «С такой-то мордашкой и петь о войне?»
— Как объяснить такую бурную реакцию? Когда ты стремишься к новым рубежам, нередко оказывается, что широкая публика не хочет понять твоего перехода. Но в конце концов нужно отстаивать свою линию действия, не обращая внимания на вкусы «среднего зрителя».
В этих словах, пожалуй, вся Масьель, ее твердое понимание своих позиций в искусстве. Она и как личность, и как художник удивительно гармонична и целостна. И всегда профессиональна. Для нее нет легких эстрадных песен и сложных брехтовских баллад. Все песни для нее одинаково серьезны и одинаково сложны. Это, кстати, отмечал и известный английский певец Том Джонс, приглашавший Масьель в свою часовую телевизионную программу.
Каждая новая работа Масьель вызывает бурную реакцию прессы. Пожалуй, никто из артистов в Испании не может похвастаться таким «неравнодушным» к себе отношением. А если добавить к этому, что спектакль по пьесе прогрессивного испанского драматурга Антонио Галы «Удачи, чемпион!», в котором Масьель играла главную роль, был запрещен цензурой — тут власти оперативно отреагировали, еще до премьеры, — то станет понятно, что удачи среди официальных вкусов и мнений Масьель не ищет. И ее успехи в Испании и за рубежом — это завоевания только ее таланта, а не рекламы музыкального бизнеса. И хотя Масьель давно уже затмила многих самых популярных певцов Испании, ее не хотят признавать те, кто делает официальную музыкальную политику страны... Слишком уж строптива эта Масьель, слишком неугомонна, с явно «дурной» репутацией.
Мне вспомнилась песня французского шансонье Жоржа Брассанса, которая так и называется — «Дурная репутация». Эту песню Масьель очень любит, особенно припев:
Ох, как люди не любят тех,
кто непохож на них на всех.


ВЫ СПРАШИВАЛИ

Элтон Джон, напротив, начал с попыток найти свое собственное лицо. Человек, без сомнения наделенный талантом, он хотел в творчестве оставаться самим собой. Но выжить в сфере шоу-бизнеса можно только на гребне успеха — успеха любой ценой. И трезвый коммерческий расчет заставил его обратиться к вульгарному шутовству, которое он эксплуатирует ныне в хвост и в гриву. Только вот не уходит ли от Элтона Джона талант! Не занимается ли он обычной дешевой распродажей, на которую — как в магазины после конца сезона — реклама зазывает публику: «Спешите! Спешите!»

ВЫПУСКНИК КОРОЛЕВСКОЙ МУЗЫКАЛЬНОЙ АКАДЕМИИ
Маргарет ИНГХЭМ, американская журналистка

Впервые я увидела его несколько лет назад в «Филмор-исте» (теперь этот зал уже не функционирует, а тогда он был центром нью-йоркских поклонников рок-музыки). Приученные к выходкам «рок-фэнов», билетеры здесь не стеснялись в выражениях, но я столь явно выпадала из общей массы юных зрителей, что ко мне обратились довольно вежливо: «А ну-ка проваливай с прохода».
В углу сцены появился ведущий.
— Леди и джентльмены! (Это выражение явно льстило хриплоголосой аудитории.) К нам прибыли из Англии... Ди Мюррей — бас-гитара, Найджел Джонс — ударные, гитара-соло Дейви Джонстоун и Элтон Джон, — он хотел, видимо, добавить «рояль», но дружный рев заглушил его.
На сцену выходит группа. Не обращая внимания на ревущих поклонников, Элтон Джон садится к роялю и берет первые аккорды, потом следует несколько щекочущих арпеджио — школа видна сразу. Бас-гитарист исподтишка вторит глубокими, напевными звуками. Ударник скрывается за баррикадой из 13 барабанов и пока бездействует. Спокойно, еще спокойнее. Публика успокаивается.
Элтон Джон, слегка заглатывая слова, начинает петь своим высоким, немного сдавленным голосом. Голос мне хорошо знаком по пластинкам, но глазам своим я отказываюсь верить: господи, как может человек, окончивший Королевскую музыкальную академию, человек, который пишет, может быть, самую интеллигентную рок-музыку — тонкую смесь рока и стиля «соул», который поет вещи продуманные, отполированные и, главное, очень сентиментальные, — как может такой человек появляться на сцене в лиловом котелке, желто-зеленом комбинезоне и клоунских башмаках с крылышками!
Но дело не только в костюме. Он никак не хочет сидеть спокойно. То вскарабкается на свой концертный рояль «Стейнвей» и подбадривает аудиторию ритмичными хлопками, то проделывает серию акробатических номеров над клавиатурой: стойка, кульбит, опять стойка...
Публике это, судя по реакции, очень нравится, а я продолжаю пребывать в недоумении. Конечно, я привыкла к тому, что в наши дни рок-звезды появляются на сцене в нижнем белье, а то и в чем мать родила и жуют резинку во время пения. Но зачем все это Элтону Джону, музыканту, безусловно, неординарному? Одна надежда — после концерта у меня назначена встреча с Элтоном Джоном, и он, быть может, скажет, зачем ему весь этот цирк.
В разговоре Элтон Джон очень скован — как может быть скован только англичанин-провинциал. Он способен выдержать целое интервью и не сказать ни слова о себе. В данном случае мне просто повезло — у него было «разговорчивое настроение». Я знаю, что у него было не очень веселое детство — педанты-родители методично вдалбливали в него старые прочные устои старой доброй Англии и стремились сделать из сына знаменитого классического пианиста. Он сидел за роялем, а за стеной мальчишки гоняли в футбол. И я спросила, не добирает ли он в этих своих трюках той игры, что не добрал в детстве.
— Понимаете, из меня никогда бы не вышел классический пианист — маленькая рука и очень плохая «растяжка», едва беру октаву. Но насчет цирка — это вы правы... Зрители ждут от меня всяческой эксцентрики, а мне приятно слышать изумленные возгласы. Вообще-то я спокойный человек и эксцентрикой в жизни не увлекаюсь. Во время концертов я так выкладываюсь, что у меня потом едва хватает сил дотащиться до постели. Я много репетирую, не отказываюсь выходить на «бис» — пусть зрители получат за свои деньги все, что им надо. А наутро опять в путь. Вот так и живу...
Я спросила, как он улавливает, что нужно именно этому зрителю и именно сегодня.
— Вообще-то все зависит от удачи. Вот Рег Дуайт, например, тот был неудачником. Бог знает сколько еще лет он играл бы в заштатных группках и пытался продать свои песенки, если бы этому самому Регу Дуайту (то есть мне) не пришло в голову сменить имя на «Элтон Джон». И колесо Фортуны повернулось — прямо-таки мистический акт! «Элтон Джон» сразу же стал набирать обороты. Немалую роль здесь сыграла еще и встреча с поэтом Берни Топином. Мы нашли друг друга по объявлению в музыкальной газете и с тех пор не расстаемся. Без стихов Берни я не смог бы писать музыку. Его слова дают мне сильнейший импульс к творчеству.
Сейчас этот тандем — Элтон Джон и Берни Топин — владеет восемью «золотыми» дисками и четырьмя «платиновыми» (продано по миллиону экземпляров). Пластинка «Прощай, желтая кирпичная дорога» — в десятке лучших дисков 1974 года.
Элтон Джон очень серьезно относится и к успеху, и к тому, что называется «имиджем» — образу, который возникает в сознании людей при звуке его имени. К встрече с фотографами он обычно готовится заранее — придумывает костюм, примеряет гримасы: не позволяет себе выпадать из имиджа.
— Было время, когда вас называли «вечным аутсайдером, гением за сценой». А теперь критики пишут: «Песок, которым некогда закидывали Элтона Джона, превратился в золотой». Как вы относитесь к золотому песку?
— Бережно. Мне уже двадцать семь, и я не знаю, как долго еще я смогу удовлетворять запросы подростковой публики. Я пока на волне, заработками не обижен, но ведь не исключен вариант, что мы слетим так же быстро, как выскочили на поверхность. Поэтому я даю то, что от меня требуют. Вы поморщились... Нет, я не циник. Просто годы безвестности и скитаний по сценам кабаре — а кабаре, должен вам заметить, это братская могила многих, даже очень незаурядных артистов — научили меня смотреть на успех, гм, философски.
Перевела с английского Н. РУДНИЦКАЯ


Главный редактор А. А. НОДИЯ.
Редакционная коллегия: В. Л. АРТЕМОВ, С. М. ГОЛЯКОВ, И. В. ГОРЕЛОВ (зам. главного редактора), О. А. ГОРЧАКОВ, В. В. ГРИГОРЬЕВ, М. А. ДРОБЫШЕВ, В. П. МОШНЯГА, В. Д. ОСИПОВ, Б. А. СЕНЬКИН, С. А. ЧИБИРЯЕВ.
Художественный редактор О. С. Александрова
Оформление В. Д. Грызлова
Технический редактор В. И. Савельева
Адрес редакции: Москва, 103104, Спиридоньевский пер., 5.
Телефон 290-36-55.
Рукописи не возвращаются.
Перепечатка материалов разрешается только со ссылкой на журнал.
Сдано в набор 15/IV 1975 г. Подл, к печ. 23/V 1975 г. А08142. Формат 60х90 1/8. Печ. л. 3 (усл. 3). Уч.-изд. л. 5,2. Тираж 470 000 экз. Цена 20 коп. Заказ 664.
Типография изд-ва ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия», 103030, Москва, К-30, ГСП-4, Сущевская ул., 21.


В феврале 1975 года в Берлине состоялся V Международный фестиваль политической песни, в котором участвовали 43 вокальные группы и солисты из 25 стран. Фестиваль был посвящен 30-й годовщине Победы над фашизмом. Его участники пели о советских солдатах, принесших мир и свободу странам Европы, о героях антифашистского подполья, о тех, кто погиб в концентрационных лагерях. Борьба за мир и свободу продолжается, вот почему на фестивале звучали также песни в поддержку народа Чили, знаменитая «Грандула, вила морена», послужившая сигналом к началу антифашистского переворота в Португалии, и песни о красоте мира, добре и справедливости.
«Ровесник» предполагает опубликовать лучшие песни берлинского фестиваля. Первое слово мы предоставляем его хозяевам — группе из Берлина «Год рождения — 49-й». Почему такое название? 1949 — год рождения ГДР.
Песня «Доброта и нежность» — это обращение матери к будущему ребенку. Музыку написал композитор Пойман, стихи — поэт Эггерс. Русский текст Вл. Лугового.

Berlin 5.Festival des politischen Liedes 9.-15.2.1975 Rote Lieder

1. Zartlichkeit und Gute sollen sein
in der Welt, denn diese beiden sind
Milch und Brot und beides brauchst du Kind.
2. Wenn ich mit dem dicken Bauch jetzt geh' —
durch die Stadt, dann geb' ich besser acht,
darauf, was man tut, warum man lacht.
3. Ach, ich kriege eine dunn're Haut,
seit du kommst, und taglich, stundlicher,
werden du und ich empfindlicher.
4. Und der, mit dem ich jetzt zusammen bin,
der wird darum auch deia Vater sein,
auch, weil wir uns beide auf dich freu'n.
5. Doch die Freude, Kind, ist noch sehr rar,
jeder Tag braucht seinen eig'nen Sieg
noch, bevor du gehen kannst, Kind, flieg'...
6. Nein, bleib hier, sollst sein, wie alle sind,
Menschen, ja und du ein kleines Menschenkind,
das die Beine braucht gegen den Wind.

1. Мой малыш, за весь этот мир
Пред тобой держу я ответ
В день, когда ты явишься на свет.
2. Так немного нужно тебе:
Вдоволь хлеба и молока,
Много неба; солнце и река...
3. От людей на этой земле
Так немного требуешь ты:
Каплю нежности и доброты.
4. Мой малыш, вот этим словам
Ты пока не знаешь цены:
За добро бороться мы должны.
5. Твоего прихода на свет
С нетерпеньем радостным ждем —
Этот мир и я с твоим отцом.
6. И когда настанет твой час,
Ты не сдашься в этой борьбе —
Вот чего желаем мы тебе.


Цена 20 коп.
Индекс 70781


<- предыдущая страница


Copyright MyCorp © 2024
Конструктор сайтов - uCoz