скачать журнал

<- предыдущая страница следующая ->

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПИСЬМА ИЗ СЕМЬИ

СКОЛЬКО СТОИТ СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ?
ПИСЬМО ПЯТОЕ

— Чем вы занимаетесь в свободное время?
Пока Валя собиралась с мыслями, в разговор встрял Алешка:
— Мама стирает.
Валя укоризненно посмотрела на сына. Но Алешка угодил в самую точку. Валя много времени отдает домашним делам.
В этом она ничуть не одинока. Подсчитано, что на ведение домашнего хозяйства в нашей стране расходуется 274,5 миллиарда часов в год. Для сравнения: время работы в общественном производстве 313,3 миллиарда часов. То есть дома мы трудимся чуть меньше, чем на своем рабочем месте. И миллиарды эти ложатся в основном на женские плечи. Согласно некоторым обследованиям, в среднем величина затрат времени на домашний труд в городе у женщин колеблется от трех часов 48 минут до четырех часов 42 минут в день, у мужчин — от одного до двух с половиной часов. Для любопытных приведем данные 1924 года: мужчины были заняты по дому в среднем один час 42 минуты, женщины — пять часов 6 минут. Как видим, традиции держатся упорно.
Проанализируем на примере семьи Максимовых, где истоки этих миллиардов.
У Максимовых нет привычки сидеть, праздно сложа руки, или лежать бесцельно на диване. Они трудолюбивы. Эта черта характера у них от родителей. Мать Вали, Елизавета Петровна, ни минуты не посидит на месте, хлопочет по хозяйству. Отец, Иван Степанович, вечно что-нибудь подправляет, подлатывает, корзины плетет.
Валя готовит, стирает, убирает, штопает, гладит — читательницы могут продолжить перечисление. Есть три способа помочь Вале справиться с заботами по дому. Во-первых, часть забот могла бы взять на себя служба быта. Раньше с ней были связаны очень большие надежды. Увы! Пока они не слишком оправдались. К нашему огорчению, служба быта еще робко вторгается в нашу жизнь, берет на себя незначительную долю домашнего труда. Специалисты из НИЭИ при Госплане СССР подсчитали, что из 20,75 часа в неделю только 3,12 часа обеспечивается общественно организованным сервисом. Сервис к тому же, как известно, «ненавязчив», отнимает много времени. В подтверждение можно привести такие данные: на получение бытовой услуги в городах РСФСР тратится в среднем полтора часа. Пошив одежды — без трех минут три часа; ремонт бытовой техники — 1 час 40 минут; ремонт радио и телевизоров — два с половиной часа; посещение пункта проката — без малого два часа. Еще взвесишь: то ли обращаться в службу быта, то ли самому заняться.
Максимовы стирают постельное белье в прачечной, отдают обувь в ремонт, Валя кое-что заказывает себе в ателье. Она. кстати, очень жалеет, что не умеет сама шить, но надеется со временем научиться. Пока все упирается в швейную машину: редко они бывают в продаже. Всего Максимовы затратили на услуги службы быта за год 94 рубля.
Второй путь помочь Вале и Гене справиться с заботами по дому — механизация домашнего труда. В последние годы резко увеличилось применение в быту электрических машин и приборов. Бесспорно, они сокращают затраты времени. Подсчитано, что каждый киловатт-час электроэнергии, израсходованный на механизацию домашнего труда, позволяет экономить четыре с половиной часа времени. Не правда ли, выгодно?
У Максимовых есть стиральная машина «Рига», холодильник, на новоселье им подарили пылесос. Есть электромясорубка и электросоковыжималка — вещи необходимые. Но, в общем, пока трудно утверждать, что домашний труд Максимовых хорошо механизирован.
И третий путь разгрузить Валю — помощь Гены и детей. Между прочим, счастливая семейная жизнь зависит и от того, насколько оба супруга участвуют в домашних делах. Как показывают исследования, если нагрузка распределяется поровну — степень удовлетворения браком в 3 раза выше, нежели в тех семьях, где всеми домашними делами занимается только жена.
Как же Гена помогает Вале? У плиты он, правда, не стоит. По его части починка телевизора, магнитофона (он электронику в армии освоил). У Вали часы забарахлили — Гена покопался в них, и они снова пошли. «Этот журнальный столик мы не покупали. Гена сделал»,— похвалилась Валя. За что в доме ни возьмешься, ко всему Гена приложил руки. А когда получили квартиру, тут уж он развернулся во всю мощь. Как помним, встроенные шкафы соорудил. Кроме того, карнизы для штор укрепил, дверь обил, кафель в ванной выложил, подправил строительные недоделки. К «левакам» Максимовы не обращались, а вот соседи по лестничной площадке, которые сами ничего не делают, затратили на них около двухсот рублей.
Еще Гена убирает квартиру — пылесосит, передвигает мебель при уборке, картошку чистит, мясо прокручивает на мясорубке.
Исследования показали, что сегодня в трети семей все ее члены участвуют в домашних делах. В каждой второй семье муж и жена вместе или по очереди готовят пищу, убирают помещение, ходят в прачечную, за покупками.
Тут мне вспомнилась заметка об одном бракоразводном процессе в Лондоне. На суде обнаружилось, что в течение 36 лет муж брал с жены плату за помощь. Например, за ремонт потолка — 5 фунтов стерлингов, за пользование телевизором — 50 пенсов в неделю, за установку душа и так далее. Максимовы весело смеялись, когда я им рассказал эту историю. Валя сказала: «Ну и дикость!»
То, что Валя часами занята на кухне, а Гена подменяет десяток мастеров из службы быта, имеет прямое отношение к их семейному бюджету. Новосибирские экономисты попытались подсчитать, сколько стоит домашний труд семьи, состоящей из двух работающих и одного ребенка. Вышло, что ведение домашнего хозяйства в каждой семье — условно, конечно,— стоит в год около 1000 рублей. Четверть этой суммы — вклад мужской половины, остальное — женской.
Быт может доставлять и немало положительных эмоций. В семье Максимовых быт — это не только нежелательная трата времени или суровая необходимость. Он дает им немало радостных и даже счастливых моментов. Скажем, если у Гены выпадает свободный час, он спешит в гараж заниматься машиной. Я, естественно, спросил:
— Получается, что машина крадет у вас свободное время?
— Отчего крадет?— удивился Гена.— Заниматься машиной — радость для меня.
Радость заниматься машиной. Радость делать что-то для дома. Можно ли жалеть человека за это? Я не стал бы. Да и сам с удовольствием постолярничал бы. Как приятно, когда из рубанка вьется стружка...
Валя готовит обед не только ради того, чтобы набить желудок, а чтобы было вкусно, аппетитно смотрелось. А пельмени! Когда они всей семьей начинают их лепить, что это — трудовая повинность или удовольствие? Над столом висят шутки, смех. Гена и Алешка раскатывают лепешечки, Валя с невообразимой быстротой лепит. Вносит боевую суматоху в это занятие и Светланочка: то слепит десяток пельменей в один пирожок, то муку смахнет на пол.
Не будем, однако, сводить свободное время только к домашним трудовым обязанностям. Чем еще занимаются Максимовы в свободную минуту?
— Когда появилась Светланочка, она нас здорово сократила,— сказала Валя, имея в виду, что второй ребенок приковал их к дому.
Раньше Гена и Валя ухитрялись по два фильма в день посмотреть. Теперь поход в кино — целое событие. Если раньше на кино они тратили по 6—7 рублей в год, то в прошлом году — 2 рубля 35 копеек.
Гена не прочь посидеть у телевизора часок-другой, а то и третий. Валя телевизор смотрит редко, разве что передачу про моду или фигурное катание. Хорошо это или плохо?
Доктор философских наук Н. Аитов считает: «Раньше... даже просмотр телепередач многие относили к бездеятельному отдыху и приклеивали к нему ярлык «отрицательного» вида деятельности. Теперь можно сказать, что для людей, ранее никак не приобщавшихся к культуре, и это занятие приносит определенную пользу».
— Давно нигде не были,— пожаловалась Валя.— Даже стыдно за свою темноту. На работе девчонки обсуждают фильмы. А у самой нет времени посмотреть.— Она задумалась. Добавила:— Надо сейчас развлекаться ходить, потом старые будем. Раньше как-то я об этом не задумывалась. Гена в молодости рисовал. Вот мой портрет — он нарисовал. Стихи писал. Все он тогда умел, а теперь только необходимое...
Летом они бывают в парке. Дети на аттракционах катаются, Гена и Валя иногда зайдут в комнату смеха. Цирк посещают: дети очень любят. В театре бывают редко. В их городе приличная картинная галерея, есть картины знаменитых художников, но Максимовы туда не заглядывают. Нет привычки. Хотя в Третьяковке очень мечтают побывать.
Гена раньше спортом занимался, играл в футбол, волейбол. Да и сейчас выступает за сборную цеха по футболу на месте крайнего нападающего. Спортивные товары покупают в основном для Алешки: коньки, клюшку, лыжи. Правда, твердо решили на будущую зиму купить для всех лыжи и по воскресеньям отправляться всей семьей на лыжню.
Социологи среди занятий в свободное время обычно особо выделяют чтение. Выяснено, что постоянно берут книгу в руки 50—70 процентов рабочих. Когда Гена учился в институте, то, кроме учебников и конспектов, из печатной продукции ничего в руки не брал (газеты не в счет). Потом у него стало больше времени, начал почитывать. Валя читает меньше Гены. Она вздохнула: «Руки не доходят. В больнице лежала, целых три книги прочитала». Определенной направленности в чтении у Максимовых нет — что попадется, то и читают. У Максимовых есть сотни полторы книг, большинство из которых детские. Социологи установили, что 92 процента тех, кто имеет в доме свыше 100 томов, регулярно читают художественную литературу. А среди тех. у кого дома не насчитаешь и десяти книг, регулярно заглядывающих в книгу оказалось 52 процента.
Увидит Гена у соседа или друга книгу — обязательно попросит почитать. Обычно так книги и путешествуют из квартиры в квартиру. Каждая семья в СССР покупает в год в среднем около 30 книг. Максимовы — 15—20, и то в основном детские. Почему?
— А где книги взять?— вопросительно смотрит на меня Гена.
Нелегкий вопрос. Я заглянул в книжные магазины города. Выбор художественной литературы скуден. Даже если бы Валя и Гена ежедневно заходили в ближайший магазин «Книги», им не часто улыбалась бы удача.
На подписку у Максимовых в прошлом году ушло 41 рубль 68 копеек. Вот уже долгие годы они выписывают одно и то же: «Труд», «Работницу», местную газету «Вперед», «Роман-газету». Недавно для Алешки выписали «Пионерскую правду», для Светланки — «Мурзилку». Этот круг изданий их полностью устраивает. Если Гене кто скажет про интересную статью в какой газете или журнале, он разыщет и прочитает.
В библиотеке, кроме Алешки, никто из Максимовых не записан: все равно, как утверждает Гена, все интересные книги там разобраны.
Есть соблазн назвать Максимовых бездуховными людьми: дескать, и книгу они редко в руки берут и вернисажи не посещают. Но духовность выражается не только в том, чтобы быть знакомыми с новинками литературы и бывать на премьерах. Духовность проявляется и в образе жизни — оптимистичном, жадном на общение, уважительном отношении друг к другу и к детям, постоянстве дружеских связей. Все это есть у Максимовых.
О друзьях. Когда Валя и Гена принялись подсчитывать, сколько у них знакомых в городе, то набралось около шестисот человек. Друзей, конечно, меньше, но достаточно широкий круг. «Хорошо иметь много родственников,— сказала Валя.— Но друзья лучше». Дружат они крепко, с некоторыми более десятка лет, еще с общежитских времен. Раньше, правда, Максимовы чаще встречались с друзьями, а теперь с двумя детьми сто раз подумаешь, прежде чем к кому выберешься. Зато принимать друзей у себя они любят, нет для них большего праздника. И сам смысл праздника состоит в том, чтобы собраться вместе. Вроде бы обо всем за долгие годы дружбы переговорено, а все-таки вновь и вновь возникает потребность пообщаться.
Если собираются по случаю какого-либо события, то приходят не просто так, а с хохмой. Пришли Беляковы на день рождения Гены и подарили сабо на левую ногу. Пока именинник примерялся, как его носить: то ли на одной ноге скакать, то ли менять с ноги на ногу — подоспели Швецовы и вручили сабо на правую ногу. Очень смеялись.
Кстати о подарках. В прошлом году Максимовы израсходовали на них 98 рублей. В последнее время все больше распространяется обычай дарить деньги. Валя терпеть этого не может. Были они на свадьбе Гениной племянницы Любы. И Вале не понравилось, что мимо гостей ходили с тазом, куда кидали деньги. Валя и Гена подарили плед, за что на них кое-кто покосился: дескать, решили дешево отделаться. Зато когда Максимовы позже приехали в гости к молодоженам, увидели плед на диване, а Люба сказала: «Очень теплый подарок»,— и Вале с Геной стало тепло. От денег же теплом не веет.
Ну, а чем они с гостями еще занимаются, кроме еды и разговоров? Когда в один из вечеров мы сидели за чаем, Валя сказала: «А с друзьями мы бы уже давно пели и плясали». Пение — их слабость. Дома они все поют. А Алешка к тому же пробует голос как солист школьного хора. Очень любят Максимовы музыку, потому одна из первых их крупных покупок — магнитофон. Уже подобралась внушительная фонотека: эстрада, народная музыка. Были равнодушны Максимовы к классической музыке, но в последнее время стали прислушиваться и к ней. Появились в фонотеке записи: Первый концерт Чайковского, Лунная соната Бетховена, опера «Кармен» Бизе.
Известные исследователи проблем семьи Л. Гордон и Э. Клопов считают, что для советского образа жизни характерна тенденция к разомкнутости круга друзей. Круг друзей Гены и Вали проходит по Сахалину, откуда к ним приезжают иногда в отпуск Саша и Лида Амосовы с двумя дочками.
Максимовы долгое время никуда не выезжали в отпуск (копили на машину). А побывать хочется всюду, особенно в Ленинграде. Шатохины, их друзья, ездили туда, очень нахваливали. «Ничего,— успокаивает Валя,— дети поднимутся — все объездим и осмотрим».
Валя и Гена выезжали только в Минск, там Валин брат Миша их принимал.
Широко известна формула Маркса, что свободное время является мерилом богатства общества. По тому, как расходует свободное время семья, можно судить о ее богатстве — и материальном и духовном. Мне кажется, что Максимовых можно считать в этом отношении состоятельными людьми. Хотя их способ проведения свободного времени считать идеальным или примерным, конечно, нельзя.
Николай АНДРЕЕВ,
экономический обозреватель «Работницы»

ПОСТСКРИПТУМ
Многочисленные отклики на «Экономические письма из семьи», которые мы ежедневно получаем, показывают, что многих заинтересовала жизнь Максимовых. Молодая семья из Билибина Магаданской области пишет даже такое: «Рассказ о домашней экономике семьи Максимовых читается как детектив». Опытные хозяйки делятся своими соображениями о ведении домашнего бюджета, те же, кто помоложе, в свою очередь, задают множество вопросов. Правда, надо заметить, что многие в своем нетерпении узнать о расходах Максимовых по той или иной статье забегают вперед. Например, сразу же после выхода первых «писем» интересовались, сколько Максимовы тратят на культурные мероприятия, печатную продукцию, занятия физкультурой. Надеемся, что рассказ о том, как проводят Гена, Валя и их дети свободное время, снимет эти вопросы. Заранее сообщаем, что письмо, посвященное расходам на детей, читайте в следующем номере «Работницы».
Кое-кто просит немедленно сообщить адрес Максимовых, чтобы поехать к ним и самолично подсчитать их доходы и расходы. На наш взгляд, не совсем приятно, когда кто-то посторонний считает рубли в твоем кошельке. Максимовы и без того были с нами достаточно откровенны...
Получили мы предложения написать и о жизни семей служащих, инженеров, пенсионеров, а также о неполной семье. Удовлетворить все желания, к сожалению, невозможно, но мы будем стараться это делать в будущем.
Пристально всматриваясь в цифры доходов и расходов семьи Максимовых, читатели судят, правильно или нет те тратят свои деньги. Дело это в общем-то индивидуальное, у одних так складывается бюджет, у других по-иному. Единых мерок здесь быть, наверное, не может, и рецептов на все случаи жизни нет. Кое-кто обратил внимание на сумму, полученную Максимовыми из общественных фондов потребления,— 304 рубля. Нам справедливо указывают, что эта цифра ниже средней по стране. Дело тут вот в чем. 304 рубля — это деньги, которые пошли на потребности Максимовых только из фонда социального развития предприятия, не считая других источников образования общественных фондов потребления, о которых рассказывалось в первом экономическом письме. Это и часть денежных доплат за содержание Светланы в детском саду, которые берет на себя завод. Сюда же входит и часть стоимости путевки в пионерлагерь Алешке. Это и дотация за пребывание Максимовых в заводской зоне отдыха. Ясно, что 304 рубля не весь доход из общественных фондов, пришедшихся на семью Максимовых. Общеизвестно, что только содержание одного ребенка в детском саду обходится более чем в 500 рублей, причем 80 процентов этих расходов оплачивается государством.
Почта показала, что, прочитав наши статьи, многие засели за расчет собственных бюджетов. Смотрят, где и какие допустили просчеты, что у них получается хорошо. Что ж, можем только от души поприветствовать этот интерес к семейной экономике. Учиться считать свои доходы и расходы полезно всем, особенно молодым.
В заключение приведу мнение семьи Алексеевых из Кривого Рога: «Спасибо вам за «Экономические письма», вы заставили нас задуматься, посчитать, поволноваться».
Мы со своей стороны благодарим всех читателей за отклики и ждем новых.

Рисунки В. РОЗАНЦЕВА.
ПО ТОМУ, КАК РАСХОДУЕТ СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ СЕМЬЯ, МОЖНО СУДИТЬ О СТИЛЕ ЕЁ ЖИЗНИ.
ВАЛЯ ЗАНЯТА НА КУХНЕ, А ГЕНА ПОДМЕНЯЕТ, ДЕСЯТОК МАСТЕРОВ ИЗ СЛУЖБЫ БЫТА.


ВЫИГРАННОЕ ПАРИ
ИЛИ ПУТЕШЕСТВИЕ ПО МАГАЗИНАМ СО СКЕПТИКОМ И... ФОТОАППАРАТОМ

Ирина Александровна Андреева, главный искусствовед Общесоюзного Дома моделей одежды — человек острый, за словом в карман не полезет,— выступала как-то в одном из крупных московских институтов. Рассказала о направлении моды, новых деталях, силуэтах, показала небольшую коллекцию самых свежих моделей, а потом, как водится, посыпались ей вопросы. Все они, в общем, сводились к одному: «Говорите вы красиво, и вещи красивые, только где все это купить? Магазины полны, а выбрать нечего...»
Андреева терпеть не может таких вот огульных обвинений в адрес промышленности (хотя лучше, чем кто-либо иной, знает ее недоработки и слабости). Считает их несправедливыми, как она говорит, снобистскими. Отношения человека с модой — дело индивидуальное, даже интимное. Нет и не может быть одежды, которая бы годилась и нравилась всем. Умение хорошо одеваться — это прежде всего умение сделать выбор.
Мода, как любит говорить Андреева, не сборник кулинарных рецептов. Это один из способов самовыражения. Мода предлагает нам всегда много разного, часто взаимоисключающего, красивого и смешного, приемлемого и неприемлемого. За всем угнаться, все учесть невозможно. К тому же есть опасность, что, даже с ног до головы вырядившись в «самое-самое» модное, дорогое, фирменное, человек будет выглядеть нелепо и — как это ни парадоксально — немодно, если не уловит главного: стиля, продиктованного временем, и своего собственного стиля. Только на пересечении этих двух линий и рождается то. что мы называем искусством хорошо одеваться.
По данным социологов, 73 процента покупателей приходят в магазин с четким намерением купить определенное изделие. Не просто, скажем, пальто — теплое, красивое, подходящее по цене, а точно такое, как у соседки или сослуживицы, с таким же хлястиком и капюшоном. Не просто блузку, а обязательно с двумя рядами оборочек, вроде той, что была вчера на телевизионной дикторше. И если, войдя в магазин, не видят сразу на прилавке того, что так четко нарисовали в своем воображении,— того, что носят все! — испытывают разочарование и винят не себя, потерявшегося в массе товаров, а сами эти товары. Куда проще сориентироваться, если у прилавка выстроилась очередь за «дефицитом». Раз стоят — значит, всем нужно. Раз всем нужно — значит, вещь хорошая, не ошибешься.
Скажите, положа руку на сердце, сколько раз, поддавшись общему ажиотажу, хватали вы, может, и неплохие, но совершенно ненужные, не вписывающиеся в ваш гардероб вещи? Наверное, у каждой женщины бывали покупки, без которых в общем-то вполне можно обойтись.
Еще один «ориентир», которым мы подчас пытаемся компенсировать несамостоятельность выбора,— это ярлык. Желательно заграничный! Для многих покупателей подпись «Made in...» — лучшая реклама товара, гарантия его качества и модности.
Недавно в Казани местная фабрика изготовила по заказу «Разноэкспорта», для продажи за рубежом, кожаные пальто на меху. Партия оказалась слишком велика, и часть передали в казанские магазины, не споров красивые ярлыки с золотыми нерусскими буквами. Пальто, хоть и стоили дорого, шли нарасхват. Через пару дней соблазнительные ярлыки заменили стандартными квадратиками серого картона, какими снабжается вся продукция фабрики, предназначенная для внутреннего рынка. И красивые, модные пальто... «зависли» (есть такой термин в торговле). «Ах, наши...» — разочарованно тянули покупатели и вешали кожанки обратно.
Не будем торопиться обвинять покупателей в легкомыслии и слепом преклонении перед Западом. Что скрывать, наши отношения с промышленностью в течение долгих лет складывались непросто. И не по нашей вине. Слишком долго разочаровывала она нас, выбрасывая на рынок вещи низкого качества, некрасивые, немодные (да и таких иной раз не хватало). Приучала не покупать — «доставать». Брать все мало-мальски красивое и качественное, даже не очень сейчас нужное, про запас, на всякий случай, потому что не было уверенности, что завтра товар этот не исчезнет бесследно с прилавков. Наверное, во многих домах еще не истрачены запасы стирального порошка, сделанные несколько лет назад. Сложены стопкой нетронутые простыни и пододеяльники, за которыми пришлось отстоять длинную очередь.
Подобного «количественного» дефицита швейная промышленность, к счастью, не знала и не знает. Пальто, платья, плащи висят в каждом магазине. По данным ВНИИКСа (Всесоюзного НИИ по изучению спроса населения на товары народного потребления и конъюнктуры торговли Министерства торговли СССР), на сто женщин приходится 117 зимних пальто, 119 демисезонных, 105 плащей, 320 юбок. Но не количеством единым жив дефицит. У него свои счеты с качеством. Когда много средних товаров, дефицитом становятся хорошие. Много хороших — ищут отличные. На колебания спроса влияют уже такие тонкие показатели, как модность, нестандартность, уровень отделки и обработки, соответствие мировым стандартам.
Будем справедливы: в последние годы наша швейная промышленность заметно шагнула вперед. Больше стало в магазинах красивых, современных вещей, не уступающих мировым образцам. Тираспольские сорочки, плащи объединения «Радуга», рижский и киевский трикотаж, мужские костюмы московской «Большевички», джинсы из Калинина... Фирменный знак этих предприятий гарантирует качество. Сегодня не менее 80 процентов новинок, показанных на перспективных просмотрах, сразу идут на конвейер. В этом году, например, на 40 процентов выросло количество товаров особо модных и с индексом «Н» — новинка. Есть что купить, что выбрать.
Социологи разделяют взрослых покупателей на три основные категории. Первые — так называемый «авангард». Обычно это молодые женщины и мужчины, предъявляющие особо высокие требования к модности, новизне изделия, не боящиеся экстравагантности и «остроты» в одежде. Вторая группа — «умеренные»: те, кто любит вещи модные, но не чересчур, не стремятся выделиться, обратить на себя внимание и выбирают из многочисленных предложений моды лишь то, что соответствует их возрасту, внешности, образу жизни. И, наконец, третья группа: «консерваторы». Они ругают любую моду и одеваются по старой, которую когда-то тоже ругали «консерваторы» того времени. Вполне понятно, что современное массовое крупносерийное производство и у нас, и во всем мире прежде всего ориентируется на «умеренных», благо их подавляющее большинство среди работающих, деловых людей всех возрастов.
— Так вот,— закончила Андреева свое выступление,— я, человек, профессионально занимающийся модой, знающий проблемы и трудности легкой промышленности изнутри, утверждаю, что «умеренный» покупатель, руководствуясь вкусом и здравым смыслом, может сегодня в магазине подобрать себе модный гардероб без «импорта» и «дефицита», и берусь доказать это любому из вас. Кто смелый?
...Зал загудел. Полетели записки. Ирина Александровна прочла: «Принимаю вызов. Убеждена, что в наших магазинах женщине со вкусом делать нечего». И подпись: Ольга Ивановна Семишина, старший инженер.
Ну что ж, пари так пари! И мы отправились по московским магазинам...
...Был обыкновенный день дождливого и холодного нынешнего лета, когда, несмотря на оптимизм календаря, больше думалось о плащах и куртках, чем о сарафанах. Наверное, поэтому первым пунктом нашего путешествия стал фирменный магазин объединения «Салют», торгующий исключительно верхней женской одеждой. Магазин, скажем сразу, отличный, просторный, светлый. Товара много, весь — как на ладони: смотри, выбирай, примеряй. Магазин торгует по образцам. На манекенах — модные, перспективные модели. Пока их выпустили небольшими партиями, преимущественно по договорным ценам, чтобы проверить, понравятся ли покупателям.
Ольга Ивановна примеряет одно пальто, другое, третье. Постепенно оттаивает, тем более что собравшиеся вокруг зрители бурно выражают свое одобрение.
— Пожалуй, я бы купила это вот стеганое, модель СХКБ, и это черное с красным кантом. И женственное, мягкое пальто с маркой «Салюта», и межсезонное, на искусственном меху «Вымпела», и это, зимнее, с маленьким меховым воротничком...
А когда продавщицы к каждому пальто подобрали еще подходящий головной убор — из тех, что были здесь же в продаже, — Ольга Ивановна и вовсе капитулировала:
— Сдаюсь! Пальто отличные, на разные вкусы. Когда решу купить новое — приду только сюда.
— Ну, а мне выбрать нечего.— Пожилая, хорошо одетая женщина разочарованно вздыхает.— Мне идут только синие тона и потемнее, а здесь таких нет.
Мы вместе с продавщицей настояли, чтобы она примерила пальто цвета беж. Изумленное лицо в зеркале убеждало, что женщина согласна с нашим выбором: пальто очень ей шло.
— Как же так, я всю жизнь считала, что это не мой цвет.
— В моде ничего не бывает «на всю жизнь»,— смеется Андреева.— Разве что предубеждения...
Следующий пункт нашего путешествия — магазин «Модный трикотаж». Было там тесновато, много народу, но это нам не помешало. Напротив, наше присутствие положительно сказалось на товарообороте. Все кофточки, платья, костюмы, которые примеряли Ольга Ивановна и ее добровольная помощница, студентка МГУ Аня Павлова (Аня тяготела скорее к «авангарду», чем к «умеренным», и в магазине нашлись вещи на ее вкус), немедленно расхватывали заинтересованные зрители. Касса еле успевала выбивать чеки. Удивительное дело! Висит платье на кронштейне, и никто не обращает на него внимания. А вот надела его красивая женщина, прошлась по залу, повернулась — до чего же хорошо! Лишний раз убеждаешься, как нужна товару умелая реклама. И еще: нельзя, чтобы продавцы стояли с каменными лицами, их непосредственная обязанность — помочь сделать выбор, сориентировать нерешительного покупателя. Продавец — консультант. Продавец — добрый советчик. Пока об этом можно только мечтать. В печати проскользнули сообщения, что в ряде городов в порядке эксперимента установили прямую зависимость между зарплатой продавца и количеством (не стоимостью — именно количеством) проданных им вещей. Может, это растопит ледяные сердца «богинь прилавка» и заставит их хоть чуточку полюбить нас, покупателей?
Пока мы рассуждали об этом, Ольга Ивановна и Аня примеряли вещи Всесоюзного Дома моделей трикотажных изделий, экспериментальной трикотажной фабрики, Косинской и Ивановской фабрик, МПО верхнего трикотажа, фабрики спортивного трикотажа... Костюмы, платья, блузоны из чистой шерсти, спокойных расцветок, мягкой, свободной формы, с модным покроем рукава и хорошо отработанными деталями. Летние платья и кофточки из шелковой, ацетатной, хлопчатобумажной пряжи. Брючные ансамбли, комбинезоны. Дороговато, конечно, но красиво. Ане особенно понравился открытый серебряный комбинезон с курточкой в стиле «диско». Ольга Ивановна дрогнула дважды, пленившись летним шелковым костюмом с рукавом кимоно и строгим черным платьем, отделанным блестящим серебряным кантом. А вот простого свитера и пуловера с острым вырезом — мягких, пушистых, заменяющих нам зимой блузки,— увы, не нашли. И теплых жилетов тоже. А ведь они нужны даже больше, чем ансамбли и нарядные платья!
— Вам не повезло, сегодня здесь бедный выбор,— бросает, проходя мимо, покупательница со свертком под мышкой.— Я сюда часто захожу, все на это полосатое платье смотрела, а вот увидела на вас — и не устояла...
Идти с нами в магазин «Светлана», торгующий женскими платьями, Ольга Ивановна отказалась:
— Считайте, что вы меня переубедили. Теперь, заходя в магазин, буду больше доверять своим глазам, чем ярлыку. Спасибо за урок. А костюмчик этот куплю. И стеганое межсезонное пальто — «гусеницу» из «Салюта» тоже...
Мы все-таки зашли в «Светлану». В тот день там было в продаже около 12 тысяч платьев, сшитых в основном на объединении «Женская мода». Были среди них очень хорошие, например, из крепдешина темных тонов с мелким рисунком — в горошек, цветочек — для полных женщин или платья, решенные по мотивам русского народного костюма, в которых сочетались набивная и однотонная ткани. Кстати, эти платья были проданы за десять минут — после того, как их примерила по нашей просьбе и показала покупателям манекенщица. А ведь висели они здесь не меньше месяца... Но что скрывать — видели мы и вещи, которым не помогла бы никакая реклама: старомодные, небрежно обработанные, мешковатые. И совсем безрадостная картина ожидала нас в отделе юбок и блузок: практически никакого выбора!
— Это одна из острейших проблем, стоящих сегодня перед швейниками,— говорит Андреева.— Да и других немало. Но мы ведь и не собирались доказывать, что все обстоит наилучшим образом. Мы хотели опровергнуть расхожее мнение, что в наших магазинах купить нечего. Это удалось?
— Удалось! — ответили мы хором.
Наше путешествие позволило сделать и несколько других выводов. Мы увидели, что специализированные и фирменные магазины дают покупателю гораздо больше возможностей выбрать нужную вещь, чем традиционные универмаги с толчеей в замкнутых секциях и ассортиментом, подобранным по принципу «всего понемногу». Еще один вывод: на кронштейнах в магазинах модели висят «мертвые» — бесформенные, плоские, обвисшие, не каждый способен «оживить» их, представив на фигуре. Не зря все вещи, которые примеряли и показывали участники нашего путешествия, сразу же раскупались. Умение надеть, приладить к себе, «почувствовать» модель — немаловажный фактор при покупке готовой одежды. Этому надо учиться, внимательно присматриваясь и к тем, кто умеет носить вещи, и к самим себе. В примерочной — не торопиться. Примерять зимнее пальто не с босоножками, а с сапогами и шапкой. Нарядное же платье — с туфлями. Мелочи? Мы убедились, что нередко они бывают решающими. И последнее. Покупатель остро нуждается в советчике — авторитетном для него человеке. В ателье индпошива мы с закройщиком обсуждаем фасон, ищем нужное решение, даже если взяли в качестве образца картинку из журнала мод. Разве в магазине сделать выбор намного легче? И здесь нужен опытный, знающий консультант, тем более что подготовиться к покупке заранее мы не можем. Каталогов готовой продукции, да что там каталогов, простых буклетов, листовок с двумя-тремя фотографиями не найдешь. На пакетиках с чулками и колготками — яркие, соблазнительные картинки. А на джемперах, платьях, пальто — серые ярлыки с десятком непонятных цифр, где и цену-то не сразу обнаружишь... Наверное, есть и еще какие-то важные упущения, которые в условиях насыщения магазинов товарами (а специалисты именно так определяют сложившуюся сегодня ситуацию) влияют на спрос — нам ведь не все удалось заметить.
А как думаете вы, уважаемые читатели?
В путешествии по магазинам, кроме О. Семишиной и И. Андреевой, приняли участие корреспондент «Работницы» Т. Костыгова и фоторепортер Н. Пяткин.

<- предыдущая страница следующая ->