страница следующая ->

ISSN 0131-0097

ОГОНЁК
№ 8 ФЕВРАЛЬ 1991

СКВОЗЬ ПАЛЬЦЫ


ЕЖЕНЕДЕЛЬНЫЙ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЙ И ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ ЖУРНАЛ
ОГОНЁК
№ 8 (3318)
16—23 февраля
Выходит с 1 апреля 1923 года
УЧРЕДИТЕЛЬ — ТРУДОВОЙ КОЛЛЕКТИВ РЕДАКЦИИ ЖУРНАЛА «ОГОНЕК»
Главный редактор КОРОТИЧ В. А.
Редакционная коллегия: А. Ю. БОЛОТИН, В. Л. ВОЕВОДА, Л. Н. ГУЩИН (первый заместитель главного редактора), Г. В. КОЛОСОВ, В. Д. НИКОЛАЕВ (заместитель главного редактора), В. В. ПЕРФИЛЬЕВ (ответственный секретарь), Г. В. РОЖНОВ, В. Б. ЧЕРНОВ, А. С. ЩЕРБАКОВ (заместитель главного редактора), В. Б. ЮМАШЕВ.
Совет редакции: П. Г. БУНИЧ, Е. А. ЕВТУШЕНКО, М. А. ЗАХАРОВ, Ю. В. НИКУЛИН, С. Н. ФЕДОРОВ, Ю. Д. ЧЕРНИЧЕНКО.
НА ПЕРВОЙ СТРАНИЦЕ ОБЛОЖКИ: Фотоплакат Бориса БАБАНОВА.
Оформление Н. П. КАЛУГИНА при участии Г. Н. СИДОРОВОЙ.
ПОДПИСКА НА «ОГОНЕК» ПРИНИМАЕТСЯ БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ ВО ВСЕХ ОТДЕЛЕНИЯХ СВЯЗИ.
Цена подписки на год — 46 руб. 80 коп., на полгода — 23 руб. 40 коп., на квартал — 11 руб. 70 коп. Цена одного номера в розницу — 1 рубль.
Сдано в набор 28.01.91. Подписано к печати 12.02.91. Формат 70х108 1/8. Бумага для глубокой печати. Глубокая печать. Усл. печ. л. 7,00. Усл. кр.-отт. 17,50. Уч.-изд. л. 12,05. Тираж 1 790 000 экз. Заказ № 103. Цена 1 рубль.
Адрес редакции: 101456, ГСП, Москва, Бумажный проезд, 14.
Телефоны редакции: Для справок: 212-22-69; Отделы: Публицистики — 250-46-90; Литературы - 212-63-69 и искусства - 212-22-19; Морали и писем — 212-22-69; Фото — 212-20-19; Литературных приложений — 212-22-13, 251-90-55.
Телефакс (095) 943-00-70
Телетайп 112349 «Огонек»
Рукописи объемом более двух авторских листов не рассматриваются.
Издательство ЦК КПСС «Правда». Типография имени В. И. Ленина издательства ЦК КПСС «Правда». Москва, А-137, улица «Правды», 24.
© «Огонек», 1991.


ДОЛГОЕ ПРОЩАНИЕ С НЕВОЛЕЙ
Михаил ЗАРАЕВ

19 ФЕВРАЛЯ 1861 ГОДА В РОССИИ ОТМЕНИЛИ КРЕПОСТНОЕ ПРАВО.
ЗА 130 ЛЕТ, ПРОШЕДШИХ С ТЕХ ПОР, ЕДВА ЛИ НАСЧИТАЕШЬ ДВА ДЕСЯТКА ЛЕТ, КОГДА КРЕСТЬЯНИН ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ ПОДЛИННО СВОБОДНЫМ.

Два события, разделенные ста тридцатью годами, дали повод для снимков, которые вы видите на этом развороте. Первое, во многом предопределившее ход российской истории,— отмена 19 февраля 1861 года крепостного права. Второе, как будто не столь уж и заметное на фоне нашего бурного и смутного времени,— съезд Российской ассоциации крестьянских хозяйств и кооперативов — первых свободных фермеров — в начале нынешнего февраля. Какова же связь?
Один из самых серьезных зарубежных исследователей российской социальной истории, американский профессор Грегори Фриз, не так давно издал книгу под названием «От челобития к революции». Использовав письма, жалобы, прошения, присылаемые властям представителями разных социальных слоев в три звездных часа нашей общественной жизни: в 60-е годы восемнадцатого века, время юридического творчества Екатерины II, в 60-е годы девятнадцатого — период великих реформ — и в первую русскую революцию 1905 года,— он показал, как общество российское поднимается с колен, пытаясь распрямиться.
Но действие в книжке обрывается 1905 годом, а ведь потом были февраль и октябрь 1917-го, и 29-й, и 37-й, когда подчас казалось, что общественное развитие пошло вспять, к средневековью. А уж что касается крестьян, то, глядя на них в сороковые—пятидесятые, на беспаспортных, «крепких земле», как не вспомнить было о крепостном праве?
Так что же? Так и идем кругами, циклами вокруг одной оси — свободы, права свободно хозяйствовать на своей земле? Ведь были, были эти сладкие миги свободы — годы самостоятельного хозяйствования. После десятилетий общинной круговой поруки — столыпинские отруба и нэповские годы. Но как кратковременны они оказывались по масштабам истории! И каждый раз — намерения самые добрые...
Читаешь Ключевского, будто современную публицистику: все узнаваемо, все повторяемо. Что предшествовало отмене крепостного права? «...Невольный обязательный труд в пользу государства всех сословий; с половины XVIII века этот обязательный крепостной труд остался только на одном крестьянском сословии».
В Положении 19 февраля 1861 года предусматривалось при освобождении крестьян от крепостной зависимости получение от землевладельца земельного надела в постоянное пользование. При этом крестьяне платят землевладельцу деньгами или трудом, оставаясь до полного выкупа земли временно-обязанными. Двадцать последующих лет действовала система выкупных платежей. И современный землевладелец — колхоз, совхоз — не так-то легко расстается со своими правами. Многообразны формальные и неформальные ограничения, накладываемые на нынешнего фермера: начиная от условий продажи продукции — только в колхоз, по установленным ценам — и кончая десятилетним мораторием на продажу земли.
Взгляните в живые, умные лица фермеров.
Они собрались, чтобы разделить миллиард рублей, выделенный им на разные нужды российским правительством. Интересно, что в девятнадцатом веке выкупные ссудные операции обошлись царскому правительству тоже в миллиард. Но бог с ними, с аналогиями. Подумаем о другом — о той тягостной ноше, которую взвалили на себя эти люди, крестном пути, по которому они идут, преодолевая сопротивление среды. Сопротивление это не только со стороны начальства, но порой и со стороны своего брата мужика, развращенного подневольным трудом. Оно выливается порой в «красного петуха», пущенного на подворье тех несчастных людей, о которых рассказывается в этом же номере «Огонька». Удастся ли современным фермерам — самой активной и жизнеспособной части нашей деревни — возродить российское село, вывести его из того состояния, символом которого служит бесхозный комбайн на снимке, и завершить процесс подлинного освобождения крестьянства, начатый 130 лет назад? Будем надеяться на лучшее.

Фото С. ШАКЛЕИНА, Л. ШЕРСТЕННИКОВА И А. ШИШКИНА


ЧЕЛОВЕК МЕСЯЦА. ЯНВАРЬ.

УЙТИ, ЧТОБЫ ОСТАТЬСЯ

ПОСЛЕ ОТСТАВКИ. Снимок сделан 8 февраля. Фото Юрия ФЕКЛИСТОВА

ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ ЗНАК ОТРИЦАТЕЛЬНОГО ЯВЛЕНИЯ
Итоги январского опроса Службы изучения общественного мнения (VP, руководитель — проф. Б. А. Грушин)
1. Процедура опроса
Исследование ставило своей задачей выяснить, кто из людей, оказавшихся в центре событий политической, экономической, культурной жизни нашей страны, привлек к себе наибольшее внимание населения.
Список претендентов на звание «Человек месяца» был составлен на основании редакционной почты «Огонька» в алфавитном порядке.
В качестве респондентов (опрашиваемых) выступали люди, принимающие активное участие в формировании и выражении взглядов широких масс населения, которых можно назвать лидерами общественного мнения. Опрос проводился по телефону с 20 по 31 января 1991 г.
Важной особенностью опроса было то, что в нем выяснялась не личная позиция респондентов, а оценка ими преобладающих среди населения страны мнений и взглядов.
2. Результаты опроса
Ответы на первый вопрос — «Кто именно из названных людей привлек к себе наибольшее внимание населения?» (в % к общему числу опрошенных, по мере убывания величин):
1. Шеварднадзе Э. А. 47,5
2. Невзоров А. Г. 17,8
3. Явлинский Г. А. 5,5
4. Попов Г. X. 4,3
5. Алкснис В. И. 3,9
6. Бакатин В. В. 3,9
7. Янаев Г. И. 3,1
8. Собчак А. А. 2,9
9. Каспаров Г. К. 1,2
10. Язов Д. Т. 1,0;
другие ответы — 3,9
затруднились ответить — 0,9
отказались ответить — 1,0.
Отрыв Шеварднадзе от всех остальных представляется вполне естественным и ожидавшимся, поскольку его выступление на Съезде народных депутатов СССР произвело истинную сенсацию как по форме (впервые в советской истории последних десятилетий таким образом заявил об отставке член союзного правительства), так и по содержанию (сделанное им предупреждение о надвигающейся диктатуре).
Второе (весьма высокое) место Невзорова обусловлено не только и, может быть, даже не столько поразившим многих фактом покушения на его жизнь, сколько его более поздними репортажами о событиях в Литве, хотя интервьюеры прилагали немало усилий для того, чтобы избежать подобного смешения событий.
Ответы на второй вопрос — «Как, по-вашему, были восприняты большей частью народа события, связанные с отставкой Шеварднадзе,— как положительные, благотворные или как отрицательные, вредные по последствиям с точки зрения перспектив развития нашей страны?» — расположились следующим образом:
как положительные — 33,6;
как отрицательные — 41,4;
затруднились ответить — 24,1
отказались ответить — 0,9.
На основе комментариев, которыми многие респонденты сопровождали свои ответы на второй вопрос, необходимо отметить: говорившие об отрицательных последствиях в подавляющем большинстве случаев имели в виду ослабление прогрессивных сил в руководстве страны. Позитивные же оценки включали в себя полярные смыслы: одни приветствовали факт самой отставки Шеварднадзе из-за несогласия с проводимой им политикой, другие отмечали важность сделанного им предупреждения о надвигающейся реакции, называя его поступок «положительным знаком отрицательного явления».
ПРЕСС-СЛУЖБА VP

Узнав о результатах социологического опроса января, мы сразу же сообщили об этом Эдуарду Амвросиевичу. Нам было известно, что, несмотря на желание многочисленных изданий и журналистов, буквально атаковавших Шеварднадзе после отставки, он так и не выступил в прессе. Молчание Шеварднадзе нетрудно понять. Также понятно и желание общества услышать его голос. И нам тем более приятно, что первое обращение Эдуарда Амвросиевича Шеварднадзе к общественности после его отставки прозвучит именно в «Огоньке».

«Человек января»? Невольно поежишься. Месяц холодный, а по нынешним временам — просто жестокий. Собственно, таким его и прогнозировали синоптики политической погоды. Речь не о моем прогнозе, сделанном в заявлении об отставке 20 декабря 1990 года,— я не имел в виду конкретный месяц и вообще не «устанавливал» какие-то определенные сроки, в которые, по моему мнению, могло произойти резкое ухудшение климата в стране. Были другие «предсказания» на этот счет, и исходили они от тех, кому не по душе перестройка, демократизация. Январь 1991 года, как время потрясений, был назван прямо, и эта определенность не может не вызывать тревожных раздумий.
Известно, что произошло в Прибалтике, что происходит в других регионах... Акты насилия, кровь, горе. Хочется верить, что в высших эшелонах власти страны никто не санкционировал применение боевого оружия, бронетранспортеров, танков. Но тогда трудно не согласиться с теми, кто утверждает: помимо законной, конституционной власти, в стране оформилась и действует «теневая власть».
Мой собственный горький опыт давно убедил меня в этом. Действуя на основании заявлений и установок высшего политического руководства страны, постоянно испытывал скрытое и явное сопротивление.
Естествен вопрос: «Чье?» Но на него отвечать столь же трудно, сколь трудным оказалось назвать поименно состав вильнюсского «Комитета национального спасения». «Теневая власть», принимающая и осуществляющая решения в обход законной, опасна в первую очередь своей анонимностью, и если не остается иного способа отвести эту опасность или предупредить о ней, то приходится делать то, что сделал я.
Мне, однако, не хотелось бы разворачивать это обращение к читателям в пространные объяснения мотивов моей отставки. Я достаточно долго молчал, не отвечая на высказывания самого разного толка, чтобы ввязываться сейчас в словесные баталии. То, что сделано,— сделано, а напоминать о себе таким образом не намерен. И если я согласился откликнуться на просьбу редакции «Огонька», то лишь потому, что повод — результаты читательского опроса — дает мне возможность сказать о самом главном и важном. Позволю себе подчеркнуть: главном и важном не только для меня лично — для судеб страны и перестройки.
Говоря же о себе, могу подтвердить: я действительно «человек января». Это месяц моего рождения. И тем более приятно было мне узнать о результатах опроса в январе. Подарок, когда за голосами детей, внуков, друзей различаешь голос страны.
Наверное, это так. Иначе мне следовало бы усомниться в точности опроса, его научной, говоря языком социологов, репрезентативности. Судя по анонсу «Огонька», аппарат для исследования привлечен солидный, дело поставлено на крепкую научно-методическую основу. Полагаю, что могу говорить об этом со знанием дела, много лет назад создавал в Грузии институт по изучению общественного мнения, затем Центр социологических исследований, широко использовал в работе их результаты.
Поэтому достаточно хорошо знаю: общественное мнение переменчиво. Чутко реагируя на любые изменения в жизни общества, оно увеличивает амплитуду своих колебаний в пору кардинальных государственно-политических и социально-экономических сдвигов. Разумеется, многое зависит от меры информированности и уровня политического сознания, политической культуры, но в целом, даже с учетом тех или иных допусков и поправок, можно получить более или менее верную картину социально-психологических состояний и отношений.
Так вот, общественное мнение — это всегда или почти всегда свидетельство общественного выбора. За или против той или иной личности, а по существу, олицетворенной кем-то политики, позиции, курса, линии поведения. Самый наглядный пример — многочисленные опросы общественного мнения в ведущих странах мира, неизменно фиксирующие высокий рейтинг популярности М. С. Горбачева, иначе говоря — общемировую притягательность идей перестройки, политики демократизации, обновления страны, устранения жестких стереотипов конфронтации, изматывающей мир «холодной войны».
В этом контексте я и рассматриваю январский выбор читателей «Огонька» как выбор в пользу дела, которому служил и намерен еще послужить. Как безусловную и безоговорочную поддержку перестройки. И, сколько бы ни говорили о том, что она кончилась, пока существует такая поддержка, ничто не кончено и не потеряно.
Теперь снова о личном. После 20 декабря 1990 года ко мне потоком идут письма и телеграммы. Я не могу спокойно читать их, такие это свидетельства человечности. До спазм в горле, до перехвата дыхания волнуют меня выраженные в них чувства, сама тональность обращения, даже названия пунктов отправки, отражающие географию сопереживания и поддержки.
Больше всего телеграмм и писем из Москвы, Ленинграда, Киева, других столиц союзных и автономных республик, крупных промышленных центров. Но не только. Люди пишут из таких, доселе неизвестных мне мест, как Рамонь, Тимошино, Мурмаши, Крапивино, Линево, Плавск, Омутнинск, Клинцы, — прерываю перечень, чтобы не навлечь на себя подозрения в извечном нашем грехе наступать и обороняться от имени и во имя народа.
Шлют письма мои недавние зарубежные партнеры — руководители государств и правительств, министры иностранных дел, коллеги-дипломаты, с которыми я не один час провел в беседах и переговорах, деловые люди, писатели, художники, журналисты, просто рядовые граждане...
Разумеется, это сугубо личные послания, но в них я вижу поддержку нашего дела, нашей страны, нашей внешней политики. Они помогают мне сносить нападки, которых не стало меньше после моей отставки. А главное — благодаря им я вновь убедился в правильности избранного мною рабочего «масштаба»: жизнь и судьба человека, положение личности — та самая малая, но главная «единица измерения» на шкале политики, ради которой, собственно, и вершится политика, однако очень часто, ворочая глыбами грандиозных категорий «народ», «держава», «безопасность», игнорирует эту великую малость.
Без ее крепкого самостояния, ее безопасности, ее благополучия нет и не может быть истинного величия страны.
Я в долгу перед всеми, кто выразил сочувствие и поддержку не мне одному — нашему общему делу. Мне есть что сказать им, и я обязательно скажу, будут силы и время — скажу. К каждому обращусь по имени-отчеству, как к близкому и дорогому человеку, ибо таким воспринимаю каждого моего адресата и хочу так разговаривать с ним.
Мне есть что сказать, что ответить и тем, кто, желая повернуть дело вспять, прибегает к приемам и средствам, казалось, навсегда сданным в архив. Поверьте, мне очень тяжело читать и слушать произведения воинствующей некомпетентности, наблюдать попытки исказить существо тех или иных вопросов, ввести общественность в заблуждение, дезинформировать ее. Конечно же, я чувствителен к пассажам, оскорбляющим мое личное человеческое, профессиональное, а теперь еще и национальное достоинство, но эта чувствительность особого рода. Чувствительность к проявлениям застарелого недуга, сегодня вновь заявившего о себе.
Как и встарь, это отнюдь не нормальная дискуссия, в которой стороны обязаны обмениваться аргументами, если, конечно, они озабочены поиском истины, а не моральным или политическим подавлением оппонента. И вновь, как прежде, не честным оппонентом желают представить «противную сторону», а «врагом» — иначе невозможно оправдать попытки повернуть дело вспять.
Все это уже было — и поиски внутренних врагов, и воспаленная лексика обвинительных речей, и стремление выдать тех или иных деятелей за злодеев, разжечь в людях ненависть к ним и заставить выместить ее совершенно определенным способом. Нет ничего проще сделать это, внушая, например, живущим в палатках на снегу, что в бедственном их положении повинен бывший министр иностранных дел, чтобы таким образом отвести их справедливый гнев от истинных причин и виновников наших общих бед.
Однако сейчас я не стану отвечать на подобные обвинения. Не прибегну к такому тону, таким словам и ухваткам, ибо, как уже однажды я сказал им, мое воспитание не позволяет мне этого.
И к тому же это слишком большой и серьезный, слишком многое затрагивающий разговор, чтобы вести его походя.
Всему свое время. Но уж если я коснулся вопроса о времени, то позволю себе заметить: хорошо быть «человеком месяца» или, скажем, года, но еще лучше быть человеком всегда. Независимо от занимаемых постов, политических пристрастий или индексов популярности.
Чем больше у нас таких людей, тем больше шансов у страны.
Вся надежда на это.


КОЛОНКА ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

Заканчивается вторая мировая война. Мучительно завершается в наконец-то обретающей независимость Восточной Европе, наконец-то воссоединенной и демократической Германии, в Японии, где советский Президент в апреле наконец-то обсудит условия все еще не заключенного нами с великой дальневосточной державой мирного договора. Сегодня мы возвращаемся по следу горьких и подчас не усвоенных еще уроков величайшей трагедии и величайшего триумфа в истории человечества. Все определеннее выбор: между принципами Объединенных Наций, обязывающими уважать каждый народ с его правами, и принципами А. Гитлера — С. Хусейна, гласящими, что прав тот, чьи танки быстрее, мощнее и бронированней.
Мы возвращаемся по следу трагического опыта человечества, где есть капитулянтский Мюнхенский сговор и подлый пакт Молотова — Риббентропа. Но есть во всечеловеческой памяти и акты безоговорочной капитуляции фашистских держав, поучительно напоминающие о необходимости всеобщей борьбы против сил, попирающих все человеческие ценности и права.
Наконец-то, кажется, начинаем понимать высокую цену свободы. Мы не могли в сороковых дать ее народам Восточной Европы, ибо сами свободны не были; мы принесли им освобождение, а свободу они непросто завоевывают сегодня. Все это еще предстоит осмыслить и усвоить, поняв собственную меру ответственности, а подчас и вины за чужую боль.
Наше бытие нынче выглядит так, будто война завершилась только вчера и мы ее проиграли. Развалины неработающих экономических и политических структур, мощное противодействие переменам со стороны тех, кто десятилетиями демагогически паразитировал на народной трагедии и несвободе,— все это нашими людьми не заслужено. К тому же военно-промышленный комплекс, любимое детище эпохи ненависти, продолжает пожирать советский бюджет, удерживать в себе миллионы самых квалифицированных работников, выходит на открытую борьбу с демократическими переменами. Вторая мировая война завершается, но силы, окрепшие в перестрелках, ни за что не хотят мира. Мы говорим об окончании «холодной войны», но все те же мастера противоборств пугают нас, пытаются противопоставить разные страны мира, различные группы трудящихся в советском обществе. Паразитический слой военно-промышленной и партийной бюрократии всеми силами стремится опровергнуть строку из собственного гимна: «А паразиты — никогда!»
Создав уже телевидение себе на потеху, угрожая прессе цензурой, бдители собственных нетленных традиций вновь хотят скомпрометировать нас перед окружающим миром и отделить от него. Остановить и повернуть вспять идущие процессы им не под силу, но вновь отвратить народы мира от сочувствия нам и взаимодействия с нами они хотят и могут. По крайней мере на то недолгое время, которое необходимо им для умерщвления ростков нового. Но это они умеют, с этим они справятся быстро.
Не дай нам Бог поддаться на уловки тех, кто обязан уйти с дороги истории, но не уходит. Не дай нам Бог поверить их политическим истерикам, их наглым апелляциям к рабочим и крестьянам, которых уж наша-то бюрократия обездоливала и грабила с особенной последовательностью.
Наш народ устал без мира и справедливости; он их заслужил; он должен их обрести.

страница следующая ->