скачать журнал
страница следующая ->
Свечечка
№ 4(108) 2009
Чти отца своего и матерь твою да благо тебе будет и долголетен будешь на земле
Разрешено к печати Издательским Советом Русской Православной Церкви
Ожидание
По расстаявшей дорожке
Пробиваются ручьи...
Не спеша несу в лукошке
Яйца, пасху, куличи...
День Великия Субботы...
В людях, в воздухе покой,
Растворились все заботы,
Тихо я иду домой.
В ожиданьи Воскресенья
Позабыты все слова,
Мир застыл в благоговеньи
От блистанья Божества.
Скоро будем дружно,
вместе...
Нет, пока я помолчу,
Но потом:
«ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!»
Громко-громко закричу!
Татьяна Угроватая, регент хора храма Всех Святых, что в Красном Селе, г. Москва (Для «Свечечки»)
Воскресение Господа Иисуса Христа
Здравствуйте, батюшка Николай, Татьяна Георгиевна и редакция журнала «Свечечка». В № 12 2008 года был опубликован мой рассказ «Светлый праздник — Рождество Христово». Я очень благодарна редакции и художнику, который нарисовал замечательную иллюстрацию к рассказу. Она так соответствует моему внутреннему ощущению этого Великого праздника. Мне только очень жаль, что я не знаю автора этой работы, иллюстрация не подписана. Предлагаю вам и всем читателям «Свечечки» ещё один мой рассказ. Приближается важнейший православный праздник — Светлое Христово Воскресение. В этот день через Воскресение Христа совершилась победа над смертью, человек перестал быть рабом греха. Этому величайшему празднику я посвятила один из своих рассказов.
Веретенникова Алла, ст. Каневская, Краснодарский край.
Здравствуй, Пасха Красная!
Пасха! Светлое Христово Воскресение! Праздников праздник! Его я всегда жду с нетерпением и трепетом. Особое волнение испытываю в Страстную пятницу. Ударяет печально колокол к Плащанице. Мы с мамой торопимся в Храм. Во мне путаются два чувства: и грусть, и радость. Спаситель сейчас умрёт, но уже бьётся радость: Он воскреснет, скоро воскреснет. Батюшка выносит Плащаницу, помещает её на золотой гроб. Плащаница вся увита розами. Я иду приложиться к ней. У меня наворачиваются слёзы. Здесь лежит Спаситель, бледный, с пронзёнными руками. Я прикладываюсь к Нему и шепчу: «Прости меня, Господи! За всё прости!» Он, безгрешный, принял страшные муки за всех нас, чтобы мы имели жизнь Вечную. Но Он воскреснет, как и все мы когда-то воскреснем.
С грустью, которая перемешалась с затаившейся радостью, я выхожу из Храма. В этот день я уже ни о чём не могу думать, как только о наступающей Пасхе. Великая Суббота. Весь день мы готовимся к Светлому празднику. В доме ставим праздничные пунцовые лампадки, пасхальные. Готовясь к празднику, из бисера я сделала много розочек, ими украшаю образа. По дому разносятся запахи ванили, свежей выпечки. На столе красуются разноцветные яйца, а в центре — огромный кулич.
Ближе к вечеру мама уговаривает меня прилечь отдохнуть, чтобы легче было выстоять службу. Но уснуть у меня так и не получается. Я наблюдаю, как мама прихорашивается. Надевает всё красное. А радостная какая! Я понимаю: как же она любит этот праздник! Незабываемый вечер! За окошками гаснет свет.
К полуночи мы идём по тихой улице. Слышны шаги в темноте, белеют узелочки. Мы подходим к Храму. Здесь уже многолюдно. Все зажигают красные обвитые золотцем свечки. Начинается Крестный ход. Множество огней, радостных песнопений. «Христос Воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав» — разносится со всех сторон. Люди христосуются друг с другом. Вся округа покрыта великим гулом, чудесным звоном.
Здравствуй, Пасха Красная!
Худ. Г. Доманская
Православный календарь на май для детей и родителей
Понедельник Вторник Среда Четверг Пятница Суббота Воскресенье
Постные дни
Непостные дни
Воскресные и праздничные дни
Постные дни, в которые на трапезе разрешается рыба
Дни особого поминовения усопших
1
Прп. Иоанна, ученика прп. Григория Декаполита. Свт. Космы исп., еп. Халкидонского.
2
Блаженной Матроны Московской.
3
Неделя 3-я по Пасхе, Святых жен-мироносиц.
4
Сщмч. Ианнуария епископа. Прп. Феодора Санаксарского. Мчч. Исакия, Аполлоса и Кодрата.
5
Прп. Феодора Сикеота, еп. Анастасиупольского. Сщмч. Евстафия. Блгв. кн. Всеволода. Апп. Нафанаила, Луки и Климента.
6
Великомученика Георгия Победоносца.
7
Мч. Саввы Стратилата и с ним 70-ти воинов. Мч. Сергия. Прпп. Саввы и Алексия Печерских. Прп. Елисаветы чудотворицы.
8
Апостола и евангелиста Марка.
9
Святителя Стефана, епископа Великопермского.
10
Неделя 4-я по Пасхе, о расслабленном. Ап. и сщмч. Симеона, сродника Господня. Прмц. Марии. Прав. Тавифы.
11
Апп. от 70-ти Иасона и Сосипатра. Мчч. Дады, Максима и Квинтилиана. Свт. Кирилла Туровского. Мц. Анны.
12
Девяти мучеников Кизических. Прп. Мемнона. Прп. Нектария Оптинского.
13
Преполовение Пятидесятницы. Святителя Игнатия Брянчанинова), епископа Ставропольского.
14
Прор. Иеремии. Прп. Пафнутия Боровского. Блгв. Тамары, царицы Грузинской. Иконы Божией Матери «Нечаянная Радость».
15
Благоверных князей Бориса и Глеба.
16
Мчч. Тимофея и Мавры. Прп. Феодосия, игумена Киево-Печерского. Собор Новомучеников, в Бутове пострадавших.
17
Неделя 5-я по Пасхе, о самарянке.
18
Великомученицы Ирины.
19
Прав. Иова Многострадального. Прп. Иова Почаевского. Мчч. Варвара, Вакха и Дионисия.
20
Отдание Преполовения Пятидесятницы. Мч. Акакия сотника. Прп. Нила Сорского.
21
Апостола и евангелиста Иоанна Богослова.
22
Святителя Николая Чудотворца.
23
Ап. Симона Зилота. Свт. Симона Владимирского. Мч. Исихия Антиохийского. Прп. Исидоры юродивой. Блаж. Таисии.
24
Неделя 6-я по Пасхе, о слепом. Равноапостольных Кирилла и Мефодия, учителей славян.
25
Свт. Епифания Кипрского. Сщмч. Ермогена, патриарха Московского. Прав. Симеона Верхотурского.
16
Мц. Гликерии девы. Прмч. Макария и мч. Сергия. Мчч. 103 Черкасских. Мч. Александра Римского. Прп. Евфимия Иверского.
27
Отдание Пасхи. Мчч. Исидора, Максима. Блж. Исидора, Христа ради юродивого. Свт. Леонтия Иерусалимского.
28
ВОЗНЕСЕНИЕ ГОСПОДНЕ.
29
Прпп. Феодора Освященного, Ефрема Перекомского, Кассиана и Лаврентия Комельских. Свт. Александра Иерусалимского.
30
Ап. Андроника и св. Иунии. Прп. Евфросинии Московской. Мчч. Солохона, Памфамира. Свт. Стефана Константинопольского.
31
Неделя 7-я по Пасхе, святых отцов I Вселенского Собора. Память Святых Отцов семи Вселенских Соборов.
Праздник
Благовещение
Дева Мария жила при храме до четырнадцати лет. К тому времени родители Ее умерли, и заботу о Ней принял на себя их дальний родственник Иосиф, престарелый плотник из Назарета. К Иосифу и переселилась Пресвятая Дева и стала жить у него.
Однажды, когда Дева Мария читала священную книгу, к Ней явился Архангел Гавриил и сказал: «Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, благословенна Ты в женах!»
Мария не понимала, что означает это приветствие.
Архангел продолжал: «Ты обрела благодать у Бога — вскоре Ты родишь Сына и дашь Ему имя Иисус. Он будет велик и назовется Сыном Всевышнего».
Мария со смирением произнесла: «Я Раба Господня, пусть будет по слову твоему».
Вход Господень в Иерусалим
После воскрешения Лазаря Иисус Христос отправился в Иерусалим. За Ним следовали Апостолы и множество народа.
Когда Христос прошел половину пути, к Нему привели молодого осленка. Христос сел на него и продолжал путь дальше.
Сопровождавшие Христа вспомнили, как в давние времена встречали в торжественных случаях царей иудейских, и в восторге стали приветствовать великого Учителя и Чудотворца: одни снимали с себя одежду и постилали ее под ноги Христу, другие срывали с деревьев ветки и украшали ими дорогу.
Отовсюду слышались радостные голоса народа: «Осанна Сыну Давидову, благословен грядущий во имя Господне! Осанна в вышних!» Это означает: «Даруй спасение, Сын Давидов, даруй спасение, Боже, живущий на небесах!» Христа славили все — и взрослые, и малые дети.
Подарки к Светлому празднику
РАССКАЗ
В ОДИНОЧЕСТВЕ
Был канун ранней мартовской Пасхи. Наташа Малышева, сельская учительница, сидела под окном своей комнатки в ожидании Пасхальной заутрени и смотрела на мёртвые ещё по-зимнему поля, на синее, усыпанное звёздами небо, точно вышитое блёстками, бархатное покрывало.
«Одна из них, самая яркая — это Христова звёздочка, — думала Наташа. — Как красиво она горит! Другие, маленькие — точно её дети. — И тут же добавила мысленно с невольной грустью: — А в прошлом году мы Пасху встречали с мамусей, Нинкой и Котиком. Весь день ничего не ели, а готовили всякие блюда к разговенью. Как сейчас помню: и ветчину запекали, и пасху делали. Хорошо было, ах как хорошо!» Наташа Малышева — совсем ещё молоденькая. Ей всего восемнадцать лет, и только год как хозяйничает она в школе Чернополья, небогатого села, затерявшегося среди лесов. Было время, когда отец Наташи, диакон одной из подмосковных церквей, жил с семьёй если и не богато, то в достатке. Но два года тому назад отец диакон умер, в приход назначили другого, а осиротевшая семья осталась в самом печальном положении. Старуха-мать, Наташа, только что окончившая тогда женскую педагогическую школу, подросток Нина — «епархиалка», воспитывавшаяся за казённый счёт, девятилетняя Катя, или Котик, находившаяся при матери.
К счастью, Наташа по окончании школы сразу получила место учительницы в Чернополье. Двадцать рублей в месяц да готовая квартира — единственная комнатка при школе — показались ей тогда царским вознаграждением. Поехала туда пока что одна Наташа: всей семье денег бы не хватило на дорогу из Москвы.
Матери она высылала пятнадцать рублей ежемесячно, оставляя себе пять на еду, чай и сахар. Жила Наташа впроголодь. Спасибо ещё бабам — матерям учившихся у неё ребят: приносили «учительше» кто хлеба, кто яичек, кто творогу или молока в крынке; тем только и жила. «Уж скорее бы наши приезжали, у меня бы поселились, всё легче на одну семью жить. Ещё Нине можно будет на «выпуск» из епархиального откладывать», — мечтала Наташа.
И опять смотрела на небо, синее, бархатное, словно вышитое золотым узором из ярких звёзд. Болела душа Наташи. Не было долго писем из дома. Тосковало сердце, мучили предчувствия. Почему нет писем? А тут ещё ранняя Пасха наступает, уже Вербная неделя прошла... Первая Пасха, проводимая ею в одиночестве.
ПРАЗДНИЧНЫЙ ВИЗИТ
Наступило раннее мартовское утро. Наташа только что вернулась от заутрени.
— Тук-тук-тук! — послышалось у двери.
— Наталья Миколаевна, впусти, мы к тебе!
Старый школьный сторож Маркел заворчал по своему обыкновению:
— Ишь, прилетели! Только что вымыл полы! Небось, опять наследите!
— Не, дяденька, мы легонько! Христос Воскресе! Впусти!
«Это Мишутка Климов», — решила Наташа, узнав по голосу одного из своих учеников.
— Впусти, впусти, Маркел Савельич, — крикнула она сторожу.
— Христос Воскресе, Наталья Миколаевна, а мы тебе яичек, куличей принесли!
Вихрастая головка Миши, с носом в виде пуговицы и бойкими глазёнками, заглянула в горенку. В руках Миши был небольшой свёрточек, из которого выглядывал высокий кулич с верхушкой, щедро обмазанной сахаром. По ней было рассыпано множество разноцветных шариков-конфеток, а на самой макушке — сахарный барашек с ошейничком, на котором сияло крохотное красное яичко.
Из-за укутанного в полушубок Мишутки выглядывали дети, разрумяненные морозом. Тут были и братья-близнецы Ванюшка и Петька Памфиловы, и Маша Козлова, и Аннушка Чернявина, и Ивана Пастухова мальчонка — Сидорка, и Кузнецова дети, и другие. Все Наташины ученики и ученицы.
Мишутка храбро вошёл в комнату, предварительно обтерев ноги о половик в сенях (то же проделали и остальные), и торжественно положил свёрток на стол. Потом с сосредоточенным видом попросил у Маркела коробок спичек, зажёг восковой огарок от церковной свечи и прикрепил его к пасхе.
— А таперича стройся, команда! — прикрикнул он суровым голосом детворе. Они выстроились в ряды и перекрестились на образ.
— Христос Воскресе из мертвых, смертию смерть поправ... — затянул тоненьким голосом Мишутка.
— И сущим во гробех живот даровав, — подхватили остальные дети и хором повторили молитву три раза.
— С праздником тебя, Наталья Миколаевна! — по окончании молитвы проговорили они. Что-то мягко и нежно обняло душу учительницы, согрело сердце, обожгло глаза.
— Воистину Воскресе, мои милые! Вспомнили, не забыли. Добренькие мои! — отвечала она.
— А это мамка прислала! — протягивая ручонку с узелком, в котором лежало с десяток свежих раскрашенных яиц, проговорила Аннушка.
— И от моей тоже, — протянули узелки Ванюша с Петькой.
— Вот от мово тятьки! — и Сидорка вытаскивает из-за пазухи молоденького живого петушка.
Каждый из ребят принёс что-нибудь Наташе. Мишутка передал своё приношение последним.
— Дяденька-почтарь по дороге нас встретил, — произнёс он, протягивая Наташе письмо, — велел передать тебе.
Девушка зарделась от счастья.
Знакомый почерк — письмо из Москвы, от матери.
Коротенькие несколько строк гласили:
«Наташенька, родимая наша! После Фоминой жди. С деньгами собрались, приедем, радость ты наша, подай тебе Господь за заботы твои! А Ниночке место обещано весной, как учёбу закончит. Целуем тебя все несчётно. До скорого свидания, родная! Твоя мама».
РАДОСТЬ ДО СЛЁЗ
Наташа читала милые строки, а слёзы текли по лицу и падали на бумагу.
Притихли ребятишки...
Маленький Савка первый нарушил молчание, подобрался незаметно к Наташе, тронул её за руку и протянул нараспев:
— Ты... того... не реви... А кто обидел, может, скажи, так я того... по-свойски, — и он неопределённо пригрозил кому-то в пространство маленьким кулачком.
Наташа рассмеялась и, неожиданно притянув к себе мальчугана, звонко чмокнула его в щёку. Затем усадила маленьких гостей вокруг стола и велела Маркелу ставить самовар.
Теперь это была не прежняя Наташа. Тяжёлый гнёт одиночества отпустил душу.
А из ближнего сельского храма доносился праздничный гул церковного колокола, возвещавшего людям: Христос Воскресе!
Лидия Чарская
Православная энциклопедия для самых маленьких
Я люблю ходить в детсад
На Пасху
В детский сад
пришёл священник.
Он о Боге говорил
И по красному яичку
Всем детишкам подарил.
Новость
Удивительное дело!
Узнаю, едва дыша:
Есть у нас не только тело,
Есть — бессмертная душа.
В храме
Раз, по просьбе пап и мам,
Наш детсад водили в храм.
И теперь мы говорим,
Что опять туда хотим!
Именины
Мой святой был очень рад
Видеть, как меня
Поздравлял весь детский сад
В честь такого дня!
Евгений Санин
Рассказ
Канун Пасхи
Утро Великой Субботы запахло куличами. Когда мы ещё спали, мать хлопотала у печки. В комнате прибрано к Пасхе: на окнах висели снеговые занавески, и на образе «Двунадесятых праздников» с Воскресением Христовым в середине висело длинное, петушками вышитое полотенце. Было часов пять утра, и в комнате стоял необыкновенной нежности янтарный свет, никогда не виданный мною. Почему-то представилось, что таким светом залито Царство Небесное... Из янтарного он постепенно превращался в золотистый, из золотистого в румяный, и наконец, на киотах икон заструились солнечные жилки, похожие на соломинки. Увидев меня проснувшимся, мать засуетилась:
— Сряжайся скорее! Буди отца. Скоро заблаговестят к Спасову погребению!
Никогда в жизни я не видел ещё такого великолепного чуда, как восход солнца!
Я спросил отца, шагая с ним рядом по гулкой и свежей улице:
— Почему люди спят, когда рань так хороша?
Отец ничего не ответил, а только вздохнул.
Глядя на это утро, я захотел никогда не отрываться от земли, а жить на ней вечно — сто, двести, триста лет, и чтобы обязательно столько жили и мои родители. А если доведётся умереть, чтобы и там, на полях Господних, тоже не разлучаться, а быть рядышком друг с другом, смотреть с синей высоты на нашу маленькую землю, где прошла наша жизнь, и вспоминать её.
— Тять! На том свете мы все вместе будем?
Не желая, по-видимому, огорчать меня, отец не ответил прямо, а обиняком (причём крепко взял меня за руку):
— Много будешь знать — скоро состаришься! — а про себя прошептал со вздохом: — Расстанная наша жизнь!
Над гробом Христа совершалась необыкновенная заупокойная служба. Два священника читали поочерёдно «непорочны», в дивных словах оплакивавшие Господню смерть:
«Иисусе, спасительный Свете, во гробе темном скрылся еси: о несказаннаго и неизреченнаго терпения!»
«Под землею скрылся еси, яко солнце ныне, и нощию смертною покровен был еси, но возсияй Светлейше Спасе».
Совершали каждение, отпевали почившего Господа и опять читали «непорочны». «Зашел еси Светотворче, и с Тобою зайде Свет солнца». «В одежду поругания, украситель всех, облекаешися, Иже небо утверди, и землю украси чудно!»
С клироса вышли певчие. Встали полукругом около Плащаницы и после возгласа священника: «Слава Тебе, показавшему нам Свет» — запели «великое славословие» — «Слава в вышних Богу...» Солнце уже совсем распахнулось от утренних одеяний и засияло во всём своём диве. Какая-то всполошная птица ударилась клювом об оконное стекло, и с крыш побежали бусинки от ночного снега.
При пении похоронного, «с завоем», — «Святый Боже», при зажжённых свечах стали обносить Плащаницу вокруг церкви, и в это время перезванивали колокола.
На улице ни ветерка, ни шума, земля мягкая — скоро она совсем пропитается солнцем...
Когда вошли в церковь, то все пахли свежими яблоками.
Я услышал, как кто-то шепнул другому:
— Семиградский будет читать!
Псаломщик Валентин Семиградский славился редким талантом потрясать слушателей чтением паремий и Апостола. В длинном, похожем на подрясник сюртуке, Семиградский, с большой книгой в руках, подошёл к Плащанице. Всегда тёмное лицо его с тяжёлым мохнатым взглядом сейчас было вдохновенным и светлым. Широким, крепким раскатом он провозгласил: «Пророчества Иезекиилева чтение...»
С волнением и чуть ли не со страхом читал он мощным своим голосом о
том, как пророк Иезекииль видел большое поле, усеянное костями человеческими, и как он в тоске спрашивал Бога: «Сыне человеч! Оживут ли кости сии?» И очам пророка представилось, как зашевелились мёртвые кости, облеклись живою плотью, и... встал перед ним «велик собор» восставших из гробов...
С погребения Христа возвращались со свечками. Этим огоньком мать затеплила «на помин» усопших сродников лампаду перед родительским благословением «Казанской иконы Божией Матери». В доме горело уже два огня. Третью лампаду — самую большую и красивую, из красного стекла — мы затеплим перед пасхальной заутреней.
— Если не устал, — сказала мать, приготовляя творожную пасху (ах, поскорее бы разговенье! — подумал я, глядя на сладкий соблазный творог), — то сходи сегодня и к обедне. Будет редкостная служба! Когда вырастешь, то такую службу поминать будешь!
На столе лежали душистые куличи с розовыми бумажными цветами, красные яйца и разбросанные прутики вербы. Всё это освещалось солнцем, и до того стало весело мне, что я запел:
— Завтра Пасха! Пасха Господня!
Василий Никифоров-Волгин
№ 4(108) 2009
Чти отца своего и матерь твою да благо тебе будет и долголетен будешь на земле
Разрешено к печати Издательским Советом Русской Православной Церкви
Ожидание
По расстаявшей дорожке
Пробиваются ручьи...
Не спеша несу в лукошке
Яйца, пасху, куличи...
День Великия Субботы...
В людях, в воздухе покой,
Растворились все заботы,
Тихо я иду домой.
В ожиданьи Воскресенья
Позабыты все слова,
Мир застыл в благоговеньи
От блистанья Божества.
Скоро будем дружно,
вместе...
Нет, пока я помолчу,
Но потом:
«ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!»
Громко-громко закричу!
Татьяна Угроватая, регент хора храма Всех Святых, что в Красном Селе, г. Москва (Для «Свечечки»)
Воскресение Господа Иисуса Христа
Здравствуйте, батюшка Николай, Татьяна Георгиевна и редакция журнала «Свечечка». В № 12 2008 года был опубликован мой рассказ «Светлый праздник — Рождество Христово». Я очень благодарна редакции и художнику, который нарисовал замечательную иллюстрацию к рассказу. Она так соответствует моему внутреннему ощущению этого Великого праздника. Мне только очень жаль, что я не знаю автора этой работы, иллюстрация не подписана. Предлагаю вам и всем читателям «Свечечки» ещё один мой рассказ. Приближается важнейший православный праздник — Светлое Христово Воскресение. В этот день через Воскресение Христа совершилась победа над смертью, человек перестал быть рабом греха. Этому величайшему празднику я посвятила один из своих рассказов.
Веретенникова Алла, ст. Каневская, Краснодарский край.
Здравствуй, Пасха Красная!
Пасха! Светлое Христово Воскресение! Праздников праздник! Его я всегда жду с нетерпением и трепетом. Особое волнение испытываю в Страстную пятницу. Ударяет печально колокол к Плащанице. Мы с мамой торопимся в Храм. Во мне путаются два чувства: и грусть, и радость. Спаситель сейчас умрёт, но уже бьётся радость: Он воскреснет, скоро воскреснет. Батюшка выносит Плащаницу, помещает её на золотой гроб. Плащаница вся увита розами. Я иду приложиться к ней. У меня наворачиваются слёзы. Здесь лежит Спаситель, бледный, с пронзёнными руками. Я прикладываюсь к Нему и шепчу: «Прости меня, Господи! За всё прости!» Он, безгрешный, принял страшные муки за всех нас, чтобы мы имели жизнь Вечную. Но Он воскреснет, как и все мы когда-то воскреснем.
С грустью, которая перемешалась с затаившейся радостью, я выхожу из Храма. В этот день я уже ни о чём не могу думать, как только о наступающей Пасхе. Великая Суббота. Весь день мы готовимся к Светлому празднику. В доме ставим праздничные пунцовые лампадки, пасхальные. Готовясь к празднику, из бисера я сделала много розочек, ими украшаю образа. По дому разносятся запахи ванили, свежей выпечки. На столе красуются разноцветные яйца, а в центре — огромный кулич.
Ближе к вечеру мама уговаривает меня прилечь отдохнуть, чтобы легче было выстоять службу. Но уснуть у меня так и не получается. Я наблюдаю, как мама прихорашивается. Надевает всё красное. А радостная какая! Я понимаю: как же она любит этот праздник! Незабываемый вечер! За окошками гаснет свет.
К полуночи мы идём по тихой улице. Слышны шаги в темноте, белеют узелочки. Мы подходим к Храму. Здесь уже многолюдно. Все зажигают красные обвитые золотцем свечки. Начинается Крестный ход. Множество огней, радостных песнопений. «Христос Воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав» — разносится со всех сторон. Люди христосуются друг с другом. Вся округа покрыта великим гулом, чудесным звоном.
Здравствуй, Пасха Красная!
Худ. Г. Доманская
Православный календарь на май для детей и родителей
Понедельник Вторник Среда Четверг Пятница Суббота Воскресенье
Постные дни
Непостные дни
Воскресные и праздничные дни
Постные дни, в которые на трапезе разрешается рыба
Дни особого поминовения усопших
1
Прп. Иоанна, ученика прп. Григория Декаполита. Свт. Космы исп., еп. Халкидонского.
2
Блаженной Матроны Московской.
3
Неделя 3-я по Пасхе, Святых жен-мироносиц.
4
Сщмч. Ианнуария епископа. Прп. Феодора Санаксарского. Мчч. Исакия, Аполлоса и Кодрата.
5
Прп. Феодора Сикеота, еп. Анастасиупольского. Сщмч. Евстафия. Блгв. кн. Всеволода. Апп. Нафанаила, Луки и Климента.
6
Великомученика Георгия Победоносца.
7
Мч. Саввы Стратилата и с ним 70-ти воинов. Мч. Сергия. Прпп. Саввы и Алексия Печерских. Прп. Елисаветы чудотворицы.
8
Апостола и евангелиста Марка.
9
Святителя Стефана, епископа Великопермского.
10
Неделя 4-я по Пасхе, о расслабленном. Ап. и сщмч. Симеона, сродника Господня. Прмц. Марии. Прав. Тавифы.
11
Апп. от 70-ти Иасона и Сосипатра. Мчч. Дады, Максима и Квинтилиана. Свт. Кирилла Туровского. Мц. Анны.
12
Девяти мучеников Кизических. Прп. Мемнона. Прп. Нектария Оптинского.
13
Преполовение Пятидесятницы. Святителя Игнатия Брянчанинова), епископа Ставропольского.
14
Прор. Иеремии. Прп. Пафнутия Боровского. Блгв. Тамары, царицы Грузинской. Иконы Божией Матери «Нечаянная Радость».
15
Благоверных князей Бориса и Глеба.
16
Мчч. Тимофея и Мавры. Прп. Феодосия, игумена Киево-Печерского. Собор Новомучеников, в Бутове пострадавших.
17
Неделя 5-я по Пасхе, о самарянке.
18
Великомученицы Ирины.
19
Прав. Иова Многострадального. Прп. Иова Почаевского. Мчч. Варвара, Вакха и Дионисия.
20
Отдание Преполовения Пятидесятницы. Мч. Акакия сотника. Прп. Нила Сорского.
21
Апостола и евангелиста Иоанна Богослова.
22
Святителя Николая Чудотворца.
23
Ап. Симона Зилота. Свт. Симона Владимирского. Мч. Исихия Антиохийского. Прп. Исидоры юродивой. Блаж. Таисии.
24
Неделя 6-я по Пасхе, о слепом. Равноапостольных Кирилла и Мефодия, учителей славян.
25
Свт. Епифания Кипрского. Сщмч. Ермогена, патриарха Московского. Прав. Симеона Верхотурского.
16
Мц. Гликерии девы. Прмч. Макария и мч. Сергия. Мчч. 103 Черкасских. Мч. Александра Римского. Прп. Евфимия Иверского.
27
Отдание Пасхи. Мчч. Исидора, Максима. Блж. Исидора, Христа ради юродивого. Свт. Леонтия Иерусалимского.
28
ВОЗНЕСЕНИЕ ГОСПОДНЕ.
29
Прпп. Феодора Освященного, Ефрема Перекомского, Кассиана и Лаврентия Комельских. Свт. Александра Иерусалимского.
30
Ап. Андроника и св. Иунии. Прп. Евфросинии Московской. Мчч. Солохона, Памфамира. Свт. Стефана Константинопольского.
31
Неделя 7-я по Пасхе, святых отцов I Вселенского Собора. Память Святых Отцов семи Вселенских Соборов.
Праздник
Благовещение
Дева Мария жила при храме до четырнадцати лет. К тому времени родители Ее умерли, и заботу о Ней принял на себя их дальний родственник Иосиф, престарелый плотник из Назарета. К Иосифу и переселилась Пресвятая Дева и стала жить у него.
Однажды, когда Дева Мария читала священную книгу, к Ней явился Архангел Гавриил и сказал: «Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою, благословенна Ты в женах!»
Мария не понимала, что означает это приветствие.
Архангел продолжал: «Ты обрела благодать у Бога — вскоре Ты родишь Сына и дашь Ему имя Иисус. Он будет велик и назовется Сыном Всевышнего».
Мария со смирением произнесла: «Я Раба Господня, пусть будет по слову твоему».
Вход Господень в Иерусалим
После воскрешения Лазаря Иисус Христос отправился в Иерусалим. За Ним следовали Апостолы и множество народа.
Когда Христос прошел половину пути, к Нему привели молодого осленка. Христос сел на него и продолжал путь дальше.
Сопровождавшие Христа вспомнили, как в давние времена встречали в торжественных случаях царей иудейских, и в восторге стали приветствовать великого Учителя и Чудотворца: одни снимали с себя одежду и постилали ее под ноги Христу, другие срывали с деревьев ветки и украшали ими дорогу.
Отовсюду слышались радостные голоса народа: «Осанна Сыну Давидову, благословен грядущий во имя Господне! Осанна в вышних!» Это означает: «Даруй спасение, Сын Давидов, даруй спасение, Боже, живущий на небесах!» Христа славили все — и взрослые, и малые дети.
Подарки к Светлому празднику
РАССКАЗ
В ОДИНОЧЕСТВЕ
Был канун ранней мартовской Пасхи. Наташа Малышева, сельская учительница, сидела под окном своей комнатки в ожидании Пасхальной заутрени и смотрела на мёртвые ещё по-зимнему поля, на синее, усыпанное звёздами небо, точно вышитое блёстками, бархатное покрывало.
«Одна из них, самая яркая — это Христова звёздочка, — думала Наташа. — Как красиво она горит! Другие, маленькие — точно её дети. — И тут же добавила мысленно с невольной грустью: — А в прошлом году мы Пасху встречали с мамусей, Нинкой и Котиком. Весь день ничего не ели, а готовили всякие блюда к разговенью. Как сейчас помню: и ветчину запекали, и пасху делали. Хорошо было, ах как хорошо!» Наташа Малышева — совсем ещё молоденькая. Ей всего восемнадцать лет, и только год как хозяйничает она в школе Чернополья, небогатого села, затерявшегося среди лесов. Было время, когда отец Наташи, диакон одной из подмосковных церквей, жил с семьёй если и не богато, то в достатке. Но два года тому назад отец диакон умер, в приход назначили другого, а осиротевшая семья осталась в самом печальном положении. Старуха-мать, Наташа, только что окончившая тогда женскую педагогическую школу, подросток Нина — «епархиалка», воспитывавшаяся за казённый счёт, девятилетняя Катя, или Котик, находившаяся при матери.
К счастью, Наташа по окончании школы сразу получила место учительницы в Чернополье. Двадцать рублей в месяц да готовая квартира — единственная комнатка при школе — показались ей тогда царским вознаграждением. Поехала туда пока что одна Наташа: всей семье денег бы не хватило на дорогу из Москвы.
Матери она высылала пятнадцать рублей ежемесячно, оставляя себе пять на еду, чай и сахар. Жила Наташа впроголодь. Спасибо ещё бабам — матерям учившихся у неё ребят: приносили «учительше» кто хлеба, кто яичек, кто творогу или молока в крынке; тем только и жила. «Уж скорее бы наши приезжали, у меня бы поселились, всё легче на одну семью жить. Ещё Нине можно будет на «выпуск» из епархиального откладывать», — мечтала Наташа.
И опять смотрела на небо, синее, бархатное, словно вышитое золотым узором из ярких звёзд. Болела душа Наташи. Не было долго писем из дома. Тосковало сердце, мучили предчувствия. Почему нет писем? А тут ещё ранняя Пасха наступает, уже Вербная неделя прошла... Первая Пасха, проводимая ею в одиночестве.
ПРАЗДНИЧНЫЙ ВИЗИТ
Наступило раннее мартовское утро. Наташа только что вернулась от заутрени.
— Тук-тук-тук! — послышалось у двери.
— Наталья Миколаевна, впусти, мы к тебе!
Старый школьный сторож Маркел заворчал по своему обыкновению:
— Ишь, прилетели! Только что вымыл полы! Небось, опять наследите!
— Не, дяденька, мы легонько! Христос Воскресе! Впусти!
«Это Мишутка Климов», — решила Наташа, узнав по голосу одного из своих учеников.
— Впусти, впусти, Маркел Савельич, — крикнула она сторожу.
— Христос Воскресе, Наталья Миколаевна, а мы тебе яичек, куличей принесли!
Вихрастая головка Миши, с носом в виде пуговицы и бойкими глазёнками, заглянула в горенку. В руках Миши был небольшой свёрточек, из которого выглядывал высокий кулич с верхушкой, щедро обмазанной сахаром. По ней было рассыпано множество разноцветных шариков-конфеток, а на самой макушке — сахарный барашек с ошейничком, на котором сияло крохотное красное яичко.
Из-за укутанного в полушубок Мишутки выглядывали дети, разрумяненные морозом. Тут были и братья-близнецы Ванюшка и Петька Памфиловы, и Маша Козлова, и Аннушка Чернявина, и Ивана Пастухова мальчонка — Сидорка, и Кузнецова дети, и другие. Все Наташины ученики и ученицы.
Мишутка храбро вошёл в комнату, предварительно обтерев ноги о половик в сенях (то же проделали и остальные), и торжественно положил свёрток на стол. Потом с сосредоточенным видом попросил у Маркела коробок спичек, зажёг восковой огарок от церковной свечи и прикрепил его к пасхе.
— А таперича стройся, команда! — прикрикнул он суровым голосом детворе. Они выстроились в ряды и перекрестились на образ.
— Христос Воскресе из мертвых, смертию смерть поправ... — затянул тоненьким голосом Мишутка.
— И сущим во гробех живот даровав, — подхватили остальные дети и хором повторили молитву три раза.
— С праздником тебя, Наталья Миколаевна! — по окончании молитвы проговорили они. Что-то мягко и нежно обняло душу учительницы, согрело сердце, обожгло глаза.
— Воистину Воскресе, мои милые! Вспомнили, не забыли. Добренькие мои! — отвечала она.
— А это мамка прислала! — протягивая ручонку с узелком, в котором лежало с десяток свежих раскрашенных яиц, проговорила Аннушка.
— И от моей тоже, — протянули узелки Ванюша с Петькой.
— Вот от мово тятьки! — и Сидорка вытаскивает из-за пазухи молоденького живого петушка.
Каждый из ребят принёс что-нибудь Наташе. Мишутка передал своё приношение последним.
— Дяденька-почтарь по дороге нас встретил, — произнёс он, протягивая Наташе письмо, — велел передать тебе.
Девушка зарделась от счастья.
Знакомый почерк — письмо из Москвы, от матери.
Коротенькие несколько строк гласили:
«Наташенька, родимая наша! После Фоминой жди. С деньгами собрались, приедем, радость ты наша, подай тебе Господь за заботы твои! А Ниночке место обещано весной, как учёбу закончит. Целуем тебя все несчётно. До скорого свидания, родная! Твоя мама».
РАДОСТЬ ДО СЛЁЗ
Наташа читала милые строки, а слёзы текли по лицу и падали на бумагу.
Притихли ребятишки...
Маленький Савка первый нарушил молчание, подобрался незаметно к Наташе, тронул её за руку и протянул нараспев:
— Ты... того... не реви... А кто обидел, может, скажи, так я того... по-свойски, — и он неопределённо пригрозил кому-то в пространство маленьким кулачком.
Наташа рассмеялась и, неожиданно притянув к себе мальчугана, звонко чмокнула его в щёку. Затем усадила маленьких гостей вокруг стола и велела Маркелу ставить самовар.
Теперь это была не прежняя Наташа. Тяжёлый гнёт одиночества отпустил душу.
А из ближнего сельского храма доносился праздничный гул церковного колокола, возвещавшего людям: Христос Воскресе!
Лидия Чарская
Православная энциклопедия для самых маленьких
Я люблю ходить в детсад
На Пасху
В детский сад
пришёл священник.
Он о Боге говорил
И по красному яичку
Всем детишкам подарил.
Новость
Удивительное дело!
Узнаю, едва дыша:
Есть у нас не только тело,
Есть — бессмертная душа.
В храме
Раз, по просьбе пап и мам,
Наш детсад водили в храм.
И теперь мы говорим,
Что опять туда хотим!
Именины
Мой святой был очень рад
Видеть, как меня
Поздравлял весь детский сад
В честь такого дня!
Евгений Санин
Рассказ
Канун Пасхи
Утро Великой Субботы запахло куличами. Когда мы ещё спали, мать хлопотала у печки. В комнате прибрано к Пасхе: на окнах висели снеговые занавески, и на образе «Двунадесятых праздников» с Воскресением Христовым в середине висело длинное, петушками вышитое полотенце. Было часов пять утра, и в комнате стоял необыкновенной нежности янтарный свет, никогда не виданный мною. Почему-то представилось, что таким светом залито Царство Небесное... Из янтарного он постепенно превращался в золотистый, из золотистого в румяный, и наконец, на киотах икон заструились солнечные жилки, похожие на соломинки. Увидев меня проснувшимся, мать засуетилась:
— Сряжайся скорее! Буди отца. Скоро заблаговестят к Спасову погребению!
Никогда в жизни я не видел ещё такого великолепного чуда, как восход солнца!
Я спросил отца, шагая с ним рядом по гулкой и свежей улице:
— Почему люди спят, когда рань так хороша?
Отец ничего не ответил, а только вздохнул.
Глядя на это утро, я захотел никогда не отрываться от земли, а жить на ней вечно — сто, двести, триста лет, и чтобы обязательно столько жили и мои родители. А если доведётся умереть, чтобы и там, на полях Господних, тоже не разлучаться, а быть рядышком друг с другом, смотреть с синей высоты на нашу маленькую землю, где прошла наша жизнь, и вспоминать её.
— Тять! На том свете мы все вместе будем?
Не желая, по-видимому, огорчать меня, отец не ответил прямо, а обиняком (причём крепко взял меня за руку):
— Много будешь знать — скоро состаришься! — а про себя прошептал со вздохом: — Расстанная наша жизнь!
Над гробом Христа совершалась необыкновенная заупокойная служба. Два священника читали поочерёдно «непорочны», в дивных словах оплакивавшие Господню смерть:
«Иисусе, спасительный Свете, во гробе темном скрылся еси: о несказаннаго и неизреченнаго терпения!»
«Под землею скрылся еси, яко солнце ныне, и нощию смертною покровен был еси, но возсияй Светлейше Спасе».
Совершали каждение, отпевали почившего Господа и опять читали «непорочны». «Зашел еси Светотворче, и с Тобою зайде Свет солнца». «В одежду поругания, украситель всех, облекаешися, Иже небо утверди, и землю украси чудно!»
С клироса вышли певчие. Встали полукругом около Плащаницы и после возгласа священника: «Слава Тебе, показавшему нам Свет» — запели «великое славословие» — «Слава в вышних Богу...» Солнце уже совсем распахнулось от утренних одеяний и засияло во всём своём диве. Какая-то всполошная птица ударилась клювом об оконное стекло, и с крыш побежали бусинки от ночного снега.
При пении похоронного, «с завоем», — «Святый Боже», при зажжённых свечах стали обносить Плащаницу вокруг церкви, и в это время перезванивали колокола.
На улице ни ветерка, ни шума, земля мягкая — скоро она совсем пропитается солнцем...
Когда вошли в церковь, то все пахли свежими яблоками.
Я услышал, как кто-то шепнул другому:
— Семиградский будет читать!
Псаломщик Валентин Семиградский славился редким талантом потрясать слушателей чтением паремий и Апостола. В длинном, похожем на подрясник сюртуке, Семиградский, с большой книгой в руках, подошёл к Плащанице. Всегда тёмное лицо его с тяжёлым мохнатым взглядом сейчас было вдохновенным и светлым. Широким, крепким раскатом он провозгласил: «Пророчества Иезекиилева чтение...»
С волнением и чуть ли не со страхом читал он мощным своим голосом о
том, как пророк Иезекииль видел большое поле, усеянное костями человеческими, и как он в тоске спрашивал Бога: «Сыне человеч! Оживут ли кости сии?» И очам пророка представилось, как зашевелились мёртвые кости, облеклись живою плотью, и... встал перед ним «велик собор» восставших из гробов...
С погребения Христа возвращались со свечками. Этим огоньком мать затеплила «на помин» усопших сродников лампаду перед родительским благословением «Казанской иконы Божией Матери». В доме горело уже два огня. Третью лампаду — самую большую и красивую, из красного стекла — мы затеплим перед пасхальной заутреней.
— Если не устал, — сказала мать, приготовляя творожную пасху (ах, поскорее бы разговенье! — подумал я, глядя на сладкий соблазный творог), — то сходи сегодня и к обедне. Будет редкостная служба! Когда вырастешь, то такую службу поминать будешь!
На столе лежали душистые куличи с розовыми бумажными цветами, красные яйца и разбросанные прутики вербы. Всё это освещалось солнцем, и до того стало весело мне, что я запел:
— Завтра Пасха! Пасха Господня!
Василий Никифоров-Волгин
страница следующая ->