<- предыдущая страница следующая ->

Берега культуры

С.И. ЛЯКИШЕВА,
старший научный сотрудник музея-усадьбы Л. Н. Толстого «Ясная Поляна»

Учить читать терпеньем и любовью
(О ВОСПИТАНИИ ДЕТЕЙ В ДВОРЯНСКИХ СЕМЬЯХ)

К началу XIX века в Россию из Европы проникли идеи романтизма, стремление к естественности нравов, свободе, красоте, что оказало огромное влияние на семью, ее ценности, и, прежде всего, на воспитание детей.
Благодаря этому сложился особый мир детства, в котором ребенку начинали рано читать.
Женский мир был неотделим от детского и, поскольку женщина становилась все более образованной, активно читающей, она создала ребенка-читателя.
В связи с этим важно понять, каким образом в дворянской семье удавалось привить своим детям любовь к чтению. Опыт изучения дворянской жизни показывает, что ни один домашний учитель, никакой гувернер не смог бы привить ребенку любовь к чтению так, как это могла бы сделать мать маленького дворянина, начинающего учиться читать.
Вот прелюбопытнейший документ, «Журнал поведения Николиньки» (1828 года) Марии Николаевны Толстой, матери Льва Николаевича Толстого. Это дневник того времени, когда она усиленно занималась воспитанием своего первенца Николая. Существовала единственная методика обучения чтению — родительская любовь.
«16-го числа. Среда. Николинька с утра был умен, читал очень хорошо; но, читая о птичке, которую застрелили и которая умерла, ему так стало жаль ее, что он заплакал и сказал: «Нет, Маминька, довольно, я устал». Я видела, что это не от того, что он устал читать, но что ему грустно стало о птичке, и хотя это нельзя назвать блажью или капризом, но как сия излишняя чувствительность для мальчика совсем не годится, то я советовала ему продолжать читать. Он сперва не хотел и все твердил плача, что он устал; это уже становилось немножко блажью, и я хотела было его прогнать, но он перестал, признался, что он плакал о птичке, сам сказал, что лучше еще почитать, прочел опять это место и еще немножко подалее и тем сделал мне большое удовольствие.» В этой ситуации мать проявила настойчивость, и ребенок читал столько, сколько мать считала нужным.
«18 числа. Пятница. Николинька был целый день умен, читал хорошо».
«22 числа. Вторник. Николинька читал довольно хорошо, хотя сначала напустил было на себя блажь, но это скоро прошло».
«23 числа. Среда. Николинька согласился, чтоб я писала о нем журнал, и в сей день был умен: он не очень был расположен читать, однако ж старался, сколько мог. «Ребенок старался читать только в том случае, если в семье была установка, что чтение — ежедневная необходимость.
В продолжении «Журнала о поведении Николиньки» Мария Николаевна Толстая писала:
«14 февраля (1829 года) Сей день Николинька провел очень порядочно: читал очень хорошо и был послушен». Отметкой об успешном чтении Мария Николаевна определяет порядочность поведения ребенка.
«16 числа. Суббота. Сей день Николинька также провел очень хорошо, был послушен и читал очень хорошо, хотя сперва начал было врать и о пустом задумываться, но как я сказала ему, что лучше совсем не читать, нежели врать, и отослала его играть, то он сказал, что поправит это и будет читать хорошо, и сдержал свое слово». В этом случае мать не принуждает ребенка читать и только дает понять, что чтение — занятие серьезное, не терпящее легкомысленного отношения. Разумеется, ребенок мобилизовал свои силы и стал читать хорошо.
«23 апреля. Вторник. В сей день Николинька упрямился за учением, не хотел читать и выводил из терпения как меня, так и Машу; но после почувствовал свою вину и обещал на другой день поправить сие».
«Четверг. 25-го. В сей день Николинька сначала читал порядочно и старался, но вдруг напустил на себя блажь и стал врать и тем испортил свой билет». Воспитание любви к чтению предполагает наличие терпения.
«Пятница. 26-го... Николинька так был доволен собой, что пришел просить позволение почитать в золотом зеркале; но как я пришла послушать, как он читает, то нашла, что ему совсем не хотелось читать и он читал очень дурно, и он мне сам признался, что он для того только просил позволения читать, чтобы его похвалили. А это нехорошо; он должен читать для того, чтобы сделать мне удовольствие и для себя, ибо очень полезно и приятно уметь читать, а не для того, чтобы его хвалили посторонние люди, которые не знают, как часто он дурно учится». Можно не сомневаться, придет время, и Николинька оценит мудрость матери.
«Воскресенье. 28-го... После он был целый день умен; сидел за столом хорошо; после обеда он вздумал было опять читать при гостях, но как я ему напомнила, что не надобно читать для того, чтобы нас хвалили, то он это оставил». М. Н. Толстая целенаправленно, четко внушает ребенку, для чего нужно человеку чтение.
«2 мая. Четверг. В сей день Николинька читал очень хорошо и тем очень меня утешил; за то я отдала ему одну из книжек, которые Папинька ему принес, с тем, что мы будем ее читать перед обедом, когда мы останемся с ним одни. Он это мне напомнил и почитал в сей книжке очень хорошо; историйка, которую он читал, ему полюбилась, и он после обеда еще захотел читать. Но как чтение еще не совсем для него легко и как мне самой хотелось читать, то я советовала ему подождать до четырех часов. Он на сие согласился, хотя ему очень хотелось читать; занялся рисованием, потом играл и через час опять пришел просить читать и дочел историйку очень хорошо при бабушке и тетиньке».
Ребенка ждали несколько книг, которые отобрал отец. Момент, когда приносят первую книгу, — волнующий: Николинька с нетерпением напоминает о чтении. А позже и вовсе важное событие: чтение при слушателях.
«Пятница, 3-го числа. В сей день Николинька читал хорошо и перед обедом прочитал опять новую историйку и прочел еще вчерашнюю очень хорошо...». Повторение прочитанного приветствовалось, но здесь совершенно очевидно, что ребенок перечитал «вчерашнюю историйку» только потому, что она напомнила ему о вчерашнем удачном дне.
«Суббота, 4 числа. ...Он читал новую историйку несколько раз в день и, увидев в книжке картинку, которая ему очень полюбилась, он очень приступал ко мне, чтоб прочесть ее, хотя он еще не дошел до нее. Но как я сказала, что надобно читать по порядку, то он согласился дожидаться». Ребенку понравился процесс чтения, Мария Николаевна явно довольна результатом, но она по-прежнему неумолима в руководстве чтением: в этот раз она дает ребенку урок последовательного чтения.
«Воскресенье, 5-го числа. «В сей день Николинька вел себя хорошо, читал несколько раз в своей книжке и молился хорошо».
«Понедельник, 6-го числа. В сей день Николинька читал со мной не так хорошо, как в те дни, и напустил было на себя маленькую блажь...»
«Среда, 8-го числа. В сей день Николинька читал с Машей очень хорошо и вел себя порядочно».
По сложившейся традиции в конце дня Николенька получал «билетец» с красной сургучной печатью от матери, в котором был краткий анализ поведения сына. Ребенок был очень доволен, если ему удавалось зарабатывать билет с похвалой.
К сожалению, записи в дневнике на этом обрываются, но даже эти страницы дают представление о том, что регулярное чтение вслух с раннего детства способствовало овладению самостоятельным чтением, и как медленно, постепенно, но весьма результативно в дворянской семье именно мать выступала в роли руководителя детским чтением. Подобные явления в дворянских семьях стимулировали образование русской читающей публики в первой половине XIX века, и в провинциальных усадьбах складывается неповторимая атмосфера родового гнезда с мирным течением сельской жизни, неотъемлемой частью которой было домашнее чтение.
В 1828 году у Марии Николаевны родился сын Лев. Величайший русский писатель Лев Николаевич Толстой в самом раннем возрасте (менее двух лет) лишился материнской ласки, она умерла после рождения пятого ребенка в семье, дочери Марии. Сохранившимся дневником, свидетельством любви и уважения матери к его старшему любимому брату Николаю, Л. Н. Толстой очень дорожил.

Ясная Поляна, дом Л. Н. Толстого
М. Н. Волконская, мать Л. Н. Толстого, в детстве. Работа Ф. П. Глебова
Н. И. Толстой, отец Л. Н. Толстого. Портрет работы А. Молинари


Книжная полка мамы

Екатерина НЕСТЕРОВА,
библиотекарь младшего отдела обслуживания Детской библиотеки им. С.Я.Маршака, Санкт-Петербург

Чтение как вид общения и совместной деятельности с ребенком
О КНИГЕ ИЗВЕСТНОГО ДЕТСКОГО ПИСАТЕЛЯ АЛЕКСЕЯ ИВАНОВИЧА ПАНТЕЛЕЕВА (Л. ПАНТЕЛЕЕВА) «НАША МАША. КНИГА ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ»

Специалисты по раннему развитию ребенка советуют как можно больше разговаривать с малышом.
Это приучает его воспринимать родную речь, улавливать его интонации, воспроизводить звуки.
Специалисты по чтению ратуют за то, чтобы как можно раньше читать ребенку. А еще лучше, читая, разговаривать с ним на материале читаемых текстов, побуждать к определенным действиям. Как именно и о чем вести речь, как включить ребенка в деятельность, связанную с домашним чтением?
Чтобы ответить на эти и подобные им вопросы родителей, мне приходится прибегать к примерам из жизни или из литературы. Одним из таких примеров мне и хочется поделиться с теми, у кого дети еще совсем маленькие, то есть от рождения до трех лет.
Пример взят мной из книги «Наша Маша. Книга для родителей» известного детского писателя Алексея Ивановича Пантелеева (Л. Пантелеева), в которой он написал о своих наблюдениях за развитием его дочери от рождения до пяти лет.
Алексей Иванович не просто читает дочери текст, а рассматривает вместе с ней картинки, задаёт вопросы. И к трём годам Маша уже сама рассказывает отцу стихи, дополняя своими подробностями.
В год и пять месяцев, каждый вечер, минут по двадцать, отец и дочь разглядывают вместе картинки. Например, пахомовские — к рассказам Л.Толстого и «Дядю Степу» — с рисунками Сутеева. Как замечает автор, пахомовские меньше понравились: трудны для разглядывания.
А в два года, разглядывая картинки в болгарском журнале, Маша отыскивает на рисунке самые мелкие предметы: пуговицу, ноготь, пупочек на животе куклы.
Вспоминая о первом кукольном спектакле, который состоялся, когда Маше было всего полтора года, автор описывает радость дочери, когда «напяленный на папину руку» Петрушка полез на книжный шкаф.
Начался «спектакль». «Машка так шумно выражала восторг, так громко визжала, хлопала в ладоши, стучала ногами, что прибежала мама. Обе они сидели на моей раскладушке, изображая зрительный зал, а я импровизировал пьесу, в которой кроме Петрушки участвовала еще красная деревянная собака-такса». Мать девочки делает замечания отцу, чтобы он спрятался, а то дочь его увидит. Но прятаться незачем. Пантелеев видит, что Маша отлично понимает, что Петрушка не настоящий, что это игра, искусство, театр.
Автор называет дочь «настоящим тюзовским зрителем», она очарована тем, что происходит на сцене.
В 1 год и 7 месяцев появляется у Маши любимый книжный герой. Это «Дженни». До сих пор во всем, что она разглядывала на картинках, для нее не существовало сюжета, а тут целый роман — четверостишие Чуковского с рисунками Сутеева.

Дженни туфлю потеряла.
Долго плакала, искала.
Мельник туфельку нашёл
И на мельнице смолол.

Маша может без конца слушать и пересказывать эту «страшную историю». Она по-настоящему переживает. Но когда отец спрашивает: «Где же башмачок?» — она с победоносным видом тычет пальчиком в нижний рисунок:
— Вот он, башмачок! Дядя его нашел. Несет Дженни. Не плачь, Дженни. Сейчас тебе дядя принесет туфельку. Вот какой хороший дядя мельник...
Маша радуется, смеется, действительно, для нее это сюжет, роман, здесь она впервые сопереживает судьбу литературного героя.
Последнюю строчку стихов — «и на мельнице смолол» — папа «исправляет». Вместо мельницы папа бормочет «нечто жалкое, беспомощное, но — благополучное (что-нибудь вроде «положил его на стол»).
А в 2 года 6 месяцев Маша, рассказывая это же стихотворение, дополняет своими подробностями:

И чулочки нашел
И на мельнице смолол,
И штанишки нашел
И на мельнице смолол.
Тетю Вазу нашел
И на мельнице смолол...

В 2 года 5 месяцев любит слушать чтение или «читать» сама, импровизирует и стихи и прозу «...со скоростью пулемета».
«Сочиняет стихи» — слова на одну рифму. Перебрала, кажется, все согласные:

Сосиська,
Баласиська,
Маласиська,
Малакиська,
Колосиська,
Тиська,
Валиська,
Палиська —

и так далее.
Читая сказки, писатель задаёт вопросы дочери, пытается выяснить, что она понимает, а что нет, в 2 года 10 месяцев. Маша слушает внимательно, и временами Пантелееву кажется, что она все понимает. Но бывает, скажет что-нибудь такое наивное, что ясно: ничегошеньки-то она не поняла.
Автор приводит пример о том, как, читая Маше «Кошкин дом», делает попытку довести до сознания дочери мораль этой сказки. «Подчеркиваю, что кошка была богатая, но недобрая, а котята — сиротки, бедные, но добрые. Дошел в рассказе до того места, где тетя Кошка и Кот Василий приходят просить ночлега у котят. Маша слушает внимательно, затаив дыхание. Я говорю:
— Котята были добрые, они не стали вспоминать, что тетя их выгнала. «Пожалуйста, — говорят, — заходите, тетя Кошка». А тете Кошке стыдно стало...
Машка встрепенулась:
— Пипи сделала?
Слово «стыдно» Машка слышит главным образом (если не исключительно) в тех редких случаях, когда у нее оказываются мокрыми штаны.
Вот тебе и мораль!»
Ближе всего Машиному пониманию, как замечает писатель, бесхитростные азбучные рассказики Толстого.
В «Мойдодыре» — и в тексте, и в рисунках — много непонятного. «Там она разве что одну десятую понимает, а слушает и просит: «Дальше рассказывай», вообще это дело темное — что «рано» и что «не рано».
Всякая книга (и не только детская) опережает опыт читателя, в ней всегда больше, чем человек знает (знал до того, как прочел эту книгу)».
Любит «Огниво» Андерсена. Правда, в пересказе Алексея Ивановича, от Андерсена остаются рожки да ножки. Особенно ей нравится то место, где солдат с набитыми золотом карманами приходит в королевский город, в столицу, заходит в ресторан, а потом — в гостиницу. «Когда я вчера описал комнатку, где остановился солдат (кроватка, два стула, стол, умывальник), Машка спросила:
— Это Комарово, да?
То есть Дом творчества в Комарове, где я живу в очень похожей комнатке».
Те из родителей, у кого дети постарше, тоже найдут в его книге много поучительного, что можно использовать и в общении, и в совместной деятельности с ребенком на материале детских книг. Желаю успехов.

«Всякая книга (и не только детская) опережает опыт читателя, в ней всегда больше, чем человек знает (знал до того, как прочел эту книгу».
А.И. Пантелеев

<- предыдущая страница следующая ->