<- предыдущая страница следующая ->

ВЕЛИЧИЕ И РАБСТВО ДОМАШНЕГО ТРУДА

Год от года повышается материальный и культурный уровень жизни советских людей, расширяется их кругозор, растут духовные потребности. И поэтому сегодня, как никогда раньше, встает вопрос о рациональном использовании свободного времени. Как же освободиться нам от неизбежных домашних дел? Слово — за службой быта. В Комплексной программе развития производства товаров народного потребления и сферы услуг на 1986—2000 годы прямо сказано: в ближайшем пятилетии объем реализации бытовых услуг должен возрасти не менее чем на 40 процентов, а к 2000 году — в 2,5 раза. Особое внимание обращено на увеличение выпуска бытовой техники, облегчающей труд. О том, как это необходимо каждой советской семье, размышляет писатель и социолог Юрий Рюриков.

Семья — как бы целый мир, планета с разными материками: материк супружества с его полноводными реками или высохшими руслами чувств; страна детства с ясным небом радостей и темными тучами горя; желанный мир отдыха, любимых занятий; постылый материк бытовых забот, хозяйственных тягот.
На каждом из этих материков своя погода, каждый из них несет ее в общий климат, и от того, какая она, зависит этот общий климат — теплое радушие между близкими, сухое равнодушие или холодная отчужденность...
Семья долго еще будет оставаться хозяйственной ячейкой. Домашние дела — один из главных ее фундаментов, и от того, как они делаются и как делятся, зависит многое в домашней атмосфере, в душевных отношениях жены и мужа. К сожалению, во многих семьях царит у нас патриархатное деление нагрузок: женщине — львиную долю, мужчине — воробьиную. У большинства женщин, как говорят социологи, двойной рабочий день: один — на работе, другой — дома. Это ввергает их в хронические перегрузки, губит в них женственность, молодость, красоту.
Старая пословица недоумевает: «Все невесты — принцессы, почему же среди жен нет королев?» Наверно, это не совсем так: королевы есть, но их куда меньше, чем могло бы быть. Это из гадких утят вырастают красивые лебеди, а невесты-лебедушки часто, к сожалению, становятся гусынями — именно из-за перегрузок.
Домашнее хозяйство двояко, в нем есть свой свет и своя темь, и в нынешнем своем виде оно несет людям и огромную пользу, и вред. О пользе поговорим чуть позже, сначала о вреде,— именно потому, что о нем пишут у нас гораздо больше.
Домашнее хозяйство держится на отсталом, непроизводительном труде. С конца двадцатых годов производительность труда в промышленности выросла в 23—24 раза, а в домашнем хозяйстве — всего на треть, в 70 раз меньше. По подсчетам социологов, женщина тратит на него 40 часов в неделю (в городе — 30—35, в деревне — 45—50), мужчина — 15—20 часов, в деревне — до 30. Рабочая неделя у нас равна 41 часу.
Есть, видимо, несколько путей облегчения женской доли.
Первый, стратегически главный путь,— передача основ домашнего труда обществу, крутой подъем общественной службы семьи, подъем всех видов общественного питания и бытового обслуживания, резкий рост сети детских учреждений — коренное перераспределение домашних забот между семьей и обществом. Второй путь — передача этого ручного труда машинам, механизация домашнего хозяйства. Эти два пути — как бы промышленная революция в домашнем труде, та самая его индустриализация, которая давно прошла в других видах труда.
Третий путь — он очень важен и для воспитания — вовлечение в домашние работы детей, и больших, и маленьких. Четвертый, и, пожалуй, самый быстрый по действию,— это настоящее впряжение мужчин в лямку домашнего хозяйства.
Такое впряжение несет двойную пользу. Оно дает женщине время для отдыха и развития, помогает сохранить молодость, привлекательность, мешает превращаться из принцессы в золушку, из «голубки» — в «наседку». И оно связывает жену и мужа новыми нитями — душевной благодарности, товарищества.

«ТЕБЕ ПОЛОВИНА И МНЕ ПОЛОВИНА»?
«Женщина работает дома вдвое больше. Но ведь мужчина и получает больше женщины, и если он дома будет занят наравне с ней, вклад женщины в семью будет гораздо меньше».
Н. Н., Новосибирская область.
«Как-то по телевизору сообщалось, что женщина в месяц выполняет домашнюю работу больше чем на сто рублей. В документальном фильме «...И счастья в личной жизни» женщина-математик сказала, что по расценкам службы быта мать двоих детей выполняет домашних работ на 230 рублей. Зарплата у женщины часто не ниже мужской, и, значит, с учетом ее домашнего труда экономика семьи держится на женщине намного больше, чем на мужчине».
В. А. Денисьев, Полтавская область.

За одинаковую работу мужчина и женщина получают у нас одинаково, но у большинства мужчин квалификация повыше, поэтому и зарплата бывает больше.
Сколько стоит домашний труд — подсчеты тут самые разные, но точных данных нет. Очевидно, в разных местах (меньше в деревне, больше в городе) на обслуживание одного человека уходило бы 40—60 рублей, и большую часть этой суммы семье экономит женщина.
Конечно, надо бы учитывать все, что каждый из нас вкладывает в семью, и женский вклад в домашние дела (как и мужской) стоило бы, пожалуй, измерять и деньгами. Такой подход поможет всем нам, и особенно мужчинам, понять, как важен для семьи домашний труд, он поможет мужчинам отдавать домашним делам больше души и сил.
Учитывая все это, стоило бы, наверно, помнить, что главный вклад человека в семью все-таки не денежный и не хозяйственный. Главный наш вклад в семью — и многие понимают это — вклад душевный, психологический — вклад в хорошие отношения. Материальные условия — это не фундамент для счастья, а только котлован для фундамента, а вот вырастет ли на нем здание счастья, зависит больше всего от наших душевных отношений...

«Сравнивая нагрузки мужчин и женщин, вы не учитываете их труд на производстве. У мужчин, как правило, труд тяжелее, он выматывает больше, и поэтому справедливо, что мужчины меньше заняты домашним трудом».
В. О., Куйбышевская область.

Арифметический подход — «тебе половина», «мне половина» — поверхностен и не дает равенства. Конечно, там, где мужской труд тяжелее, это надо учитывать, но так же, наверно, надо учитывать, что и сил у мужчины больше.
Домашние дела надо бы делить соразмерно силам каждого — чтобы тот, кто сильнее, здоровее и кто меньше устает на работе, побольше брал на себя. Главное здесь — индивидуальный подход, и наверно, каждой семье стоило бы искать свое деление работ и забот.

ЧЕГО СТЫДИТСЯ МУЖЧИНА?
«Мужчина уклоняется от домашних дел. В этом виноваты сами женщины. Я провел маленький эксперимент. Стоя в магазине в очереди, где были одни женщины, сказал: «Что же вы не заставляете мужей ходить за продуктами? Они же сидят на вашей шее...» Что тут началось! Все женщины, как по команде, набросились на меня: «Не трогай наших мужей! Не вмешивайся в нашу жизнь!» Женщины в распределении хозяйственных нагрузок перегибают палку: освобождают мужей от тех дел, которые им под силу, и, наоборот, заставляют их делать то, что они не умеют,— готовить еду, штопать и т.д. Как сказал один юморист, скоро женщины заставят мужчин рожать». Анатолий К., Московская область. «Я физически сильнее женщины, как же можно все взваливать на нее? Многие считают, не мужское это дело — варить, стирать, полы мыть, ходить за продуктами. Все это ложится тяжелым бременем на женщину, она бьется как белка в колесе, и тут уже не до любви». А. Колесников, Воронежская область. «У меня есть правило: не в коем случае не сидеть, когда жена что-то делает — искать себе тоже дело или заниматься с детьми. И еще правило: создавать жене время для отдыха, чтения. Например, она гладит, забрать у нее утюг, ей дать журнал, газету. На мой взгляд, мужу надо брать на себя и мелкие, порой нудные и отнимающие время заботы; да и домашний бюджет не списывать на одну жену».
К. Урванцев, Нижний Тагил.

Авторы последних двух писем говорят о том, что у них счастливая семейная жизнь, теплые, душевные отношения с женами и детьми. Наверно, во многом это потому, что у них по-настоящему мужская позиция в домашних делах — позиция сильного человека, который сам, добровольно берет на себя тяжелые дела, разгружает от них жену. По-моему, настоящий мужчина сегодня не тот, кто стыдится делать женские дела, а тот, кто стыдится, что не делает их.
Минские социологи решили однажды проверить, как зависит судьба супружества от деления домашних нагрузок. Что же оказалось? Там, где нагрузки делятся справедливо, 60 процентов браков удачны, а 5,6 процента неудачны (остальные, то есть треть,— полуудачны-полунеудачны). Там, где мужья помогают мало, удачных браков всего 21 процент (втрое меньше), зато неудачных — 40 процентов (в 7 раз больше). Это значит, что цели супружества — хороших отношений — достигает 3/5 сторонников равенства и только 1/5 сторонников неравенства, провал на этом пути терпят 2/5 сторонников неравенства и только 1/17 равенства.
Впрочем, тут может действовать и прямой и обратный порядок причин. Есть, видимо, психологический закон: поведение — зеркало отношений, и он всегда выступает в паре с обратным: отношения — эхо поведения. Чем лучше отношения у мужа с женой, тем больше он и стремится помогать ей, тем больше ему хочется — именно хочется — делать это. А чем хуже отношения, тем меньше мужа тянет помогать жене.
Женские перегрузки невыгодны мужчинам — невыгодны, по-моему, даже больше, чем женщинам. Почему? Да потому, что перегрузки отнимают у мужчин самую редкую, самую «счастьеносную» ценность их жизни — любимую женщину. Они медленно, но неотвратимо гасят в женщинах женственность — главный магнит для мужского подсознания, главный поддерживатель их любви. В них идет на убыль свежесть чувств, яркость ощущений, мягкость и ласковость поведения — то, что вызывало любовь к ним. В них разрастается усталость чувств, тусклость ощущений, раздражительность — то, что убивает влечение к ним.
В старых сказках были добрые родники, которые делали человека красивым, а злые — уродом. Многие мужья равнодушно смотрят, как жена тонет в злой воде перегрузок, не помогают ей выбраться из нее. А ведь тонет не только она — тонет и их любовь, и хорошие отношения, и счастье самого мужа.
Пожалуй, такому мужу — даже из самых эгоистических причин — выгодно избавить жену от перегрузок. Потому что этим он продляет в жене жизнь тех магнитов, которые притягивают его к ней, продлевает хорошие отношения, теплую домашнюю атмосферу. В семье, пожалуй, вообще «невыгодно» быть эгоистом и «выгодно» относиться к другому как к себе самому: наверно, только так можно отдалить угасание своего счастья.

РЫЧАГИ МУЖСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
«На какие рычаги мужской психологии надо нажимать, чтобы оторвать мужа от интересной передачи или выпивки и включить в неинтересную домашнюю работу?»
М. К., Московская область.

Пожалуй, главный такой рычаг — чувства, хорошие отношения. Чем больше мужа влечет к жене, тем больше ему хочется облегчить ее положение, помогать ей: недаром больше всего занимаются хозяйством молодые мужья, мужья-дебютанты. И если жена умеет продлить весну супружества, если она сумеет оставаться интересной для мужа и в домашних хлопотах, она включит этим самым безотказные рычаги мужской психологии.
Нужны, конечно, и рычаги разума, совести. «Ты сильный, умный, пойми, как нашему «мы» помогает твоя помощь и мешает нехватка помощи. Она взваливает на меня перегрузки, старит, разобщает нас...»
Есть и еще один мощный рычаг — хозяйственные машины: стиральные, уборочные, кухонные. Ленинградская ученая-социолог Э. Васильева установила, что в семьях с машинами мужья в полтора раза чаще убирают жилье, на четверть больше стирают.
Лучше всего идут дела там, где работают все три эти рычага сразу. В первые годы супружества сильнее всего действует первый рычаг — чувства, позднее третий — машины. Разум и совесть срабатывают всегда, но только у тех, у кого они есть.

«ПОЭМОЙ СТАНОВИТСЯ БОРЩ»
Многие думают, что домашний труд — это полутруд, и для него не нужна сила. Но вот английские ученые измерили недавно, какую энергию тратит домохозяйка, и ахнули. Оказалось, что стирка и развешивание белья берет столько же сил, сколько работа тракториста, глаженье белья равно по трудности работе каменщика, а от мытья окон усталость больше, чем от шоферской работы...
Конечно, на каждое из таких трудных дел женщина тратит по нескольку минут или десятков минут в день, а не 8 часов, как металлург или тракторист. Но 4—5 часов в день таких дополнительных нагрузок несут с собой опасное для нервов перенапряжение.
Впрочем, очень многое зависит здесь и от душевной атмосферы домашнего труда. Именно эта атмосфера — усилитель его светлых или темных сторон.
«Ведь проще простого, ведь проще простого:
Капуста, томат, бурак.
Но если в дело вмешалась любовь,
То смотришь на дело не так.
Все полнится смысла неповторимого,
Красу сберегает и мощь,
И если варишь борщ для любимого,
Поэмой становится борщ».
Эти стихи прислали мне на одной встрече, и их последние строки, по-моему, точно передают суть дела. Наши чувства окрашивают в свой цвет домашние дела: они или ослабляют их однообразие, или, наоборот, усиливают его.
Чем лучше у людей отношения и чем лучше они сами,— тем приятнее им заботиться друг о друге. Чем хуже отношения, тем тягостнее для них домашние заботы.
Наше отношение к домашнему хозяйству во многом зависит от того, какой смысл и какую цель мы чувствуем в нем. Именно чувствуем, ощущаем — не головой, не мозгом, а душой, сердцем, и в каждой крупице домашних трудов, в каждом их шаге. Любое дело получается таким, каким мы его делаем: каждое дело — это прямое выявление нашей души. Вкладывать душу — не переносное выражение: дело наших рук — это всегда дело наших душ или нашего бездушия.
Какие чувства ты вкладываешь в дело, таким оно и выходит. Мы вживляем в свои дела свое отношение к другим людям — заботу или равнодушие к ним, желание помочь, сделать хорошее — или отделаться, отбыть обязанность. Каждое наше действие растит, подновляет, меняет всю ткань наших домашних отношений.
К сожалению, мы часто не понимаем эту психологическую азбуку, и это видно в нашем подходе к домашнему хозяйству. Ведь по своему смыслу это хозяйство — постоянное дарование друг другу важнейших опор для жизни, ее азбучных устоев. Это одно из важнейших по своей роли занятий, но мы часто не ощущаем его скрытую суть, хотя она скрыта еле-еле, лежит у самой поверхности. И потому мы не чувствуем высшего смысла своих черновых и однообразных занятий...

РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА И СОВМЕЩЕНИЕ
Но как именно делить нагрузки? Можно, конечно, делать все вместе: жена моет пол от одной стенки, муж — от другой, она орудует у кастрюли, он у сковородки, и оба испытывают острое чувство локтя. Но лучше, наверно, не мешать друг другу этим толкающим чувством, а делить — продуманно и справедливо — и работы и заботы: не все вместе, а одно — одному, другое — другому,— чтобы экономить и силы, и время, и нервную энергию.
Социологи установили, что домашнее хозяйство ведется нормально при трех условиях: когда у каждого члена семьи есть свои твердые обязанности; когда они распределяются по убеждениям; когда такое распределение совпадает с нормами общества и культуры. Эти три кита домашнего хозяйства уменьшают его трения, улучшают психологическую атмосферу — помогают хорошей семейной жизни.
Сюда, наверно, стоило бы добавить еще одно условие,— чтобы разделение трудов не разделяло людей, а наоборот, сближало их, помогало, а не мешало их общению. К сожалению, это часто не учитывают. Молодые американские феминистки (деятельницы женского освободительного движения), чтобы закрепить домашнее равенство, заключают брачные договоры, в которых расписано, кто из супругов что и когда должен делать по хозяйству.
Вот отрывок из одного такого договора:
«Стряпня. Завтраки в течение недели делятся поровну. Муж готовит их по выходным (сюда входят покупки и мытье посуды). Жена готовит обед все дни, кроме воскресенья... Кто приглашает гостей, тот покупает, стряпает, моет посуду...» Точно так же — отдельно и по разным дням — они распределяют уборку и стирку.
Такое разделение труда превращает людей в двух одиночек, которые работают только попеременно и только по отдельности,— даже тогда, когда естественно делать что-то вместе — например, принимая гостей... И организуя домашнее хозяйство, очень важно, пожалуй, дозировать и разделение и совмещение труда — чтобы не было ни толкучки на одном пятачке, ни отдаляющей обособленности.
Среди домашних трудов есть, видимо, такие, которые ближе мужским склонностям (например, ремонты, починки), или ближе женским. Женщины, скажем, терпеливее, чем мужчины, и многие из них охотнее делают однообразную, но спокойную ручную работу, вроде вязания, штопки, шитья.
Или еще: женщина — кормилица по своей природной роли, и поэтому у большинства женщин лучше, чем у большинства мужчин, выходит готовка еды. Деление таких работ на женские и мужские нормально: оно никого не ущемляет, оно отвечает естественным особенностям мужской и женской психологии и поэтому помогает домашней жизни.
Но большинство домашних дел как бы бесполо, и ни в мужской, ни в женской психологии не заложено преимущественного тяготения или отталкивания от них. Иногда даже наоборот — извечные женские дела больше подходят мужчинам. Для мытья полов, например, больше, чем аккуратность (свойство, которое чаще развито у женщин), нужна сила — и мыть полы мужчине легче; то же касается и мытья окон, и таскания сумок из магазинов.
По примерному подсчету социологов, семей, построенных на равенстве нагрузок, у нас около 20—25 процентов (речь идет, правда, о семье большого города: в городах помельче и в деревне таких семей меньше). Большинство таких семей — молодые: чем моложе муж и жена и чем они образованней, тем справедливее делят они домашний труд и тем больше у них душевного равенства, душевной близости.

ДВА ЛИКА ДОМАШНЕГО ХОЗЯЙСТВА
«Мы, старшее поколение, не привыкли считать великим трудом стряпню, стирку белья и уборку квартиры. И меня поражает бунт женщин против домашнего труда. Многие матери, жалея дочерей, не только не приучают их к хозяйству с детства, но всячески стараются избавить их от забот. И хотя дочь, выйдя замуж, не получит скатерть-самобранку, среди взрослых дочерей появилась своего рода мода — не уметь готовить еду».
К. Никитина, педагог, Ставропольский край.

По выборочным данным, половина разводов происходит в тех семьях, где жена не умеет готовить. Дело, конечно, не в самом по себе неумении готовить, и не оно — причина разводов. Чаще всего не умеют готовить те, кто рос белоручкой, за кого все делала мама или бабушка. У таких людей чаще всего — я-центристская психология, они не умеют уступать, быть внимательными, заботиться о других. Они — и это, видимо, главное — не только плохие хозяйки, но и неважные жены.
В последние десятилетия в нашей социологической литературе и в публицистике царил как бы теоретический, социально-экономический подход к домашнему труду. О нем писали как о труде черновом, неквалифицированном, механически однообразном, говорили, что он не развивает, а сковывает человеческую личность.
Это во многом верно, но это только темная сторона медали, а у нее есть и светлая — стратегически светлая. Домашнее хозяйство играет великую воспитывающую роль для детей — оно растит в них умелые руки и работящие души. Именно в домашних делах дети впервые узнают сладость труда своих рук. Именно через домашний труд они впервые приобщаются к труду вообще — одному из центральных занятий человечества. Именно в домашнем труде они впервые учатся терпеть тягости, переносить трудности, делать неинтересные, но нужные для себя и близких дела.
В них растет самостоятельность, выносливость, растут силовые каркасы характера, привычка заботиться о других — растет сердцевина человека. Для детей, видимо, польза от домашнего труда во много раз превышает его вред; наоборот, детям вредит не домашний труд, а его отсутствие, неучастие в нем.
На развитие взрослых домашний труд действует сегодня по-другому. Став привычным, он почти не дает им новых умений, как давал детям, он перестает быть научающим, а от этого резко спадает его психологическая привлекательность. В нем гораздо меньше для них и той прелести новизны, которая влечет к нему детей, он мало поднимает их самооценку, мало улучшает самоощущение.
Впрочем, влияние домашнего труда во многом зависит от психологической установки, от душевной призмы, через которую он видится. Когда у людей хорошие отношения, и когда они умеют выдвигать вперед светлую сторону хозяйственного труда, он окрашивается светлыми чувствами и больше растит в людях светлые, а не темные струны.
У таких людей домашний труд — поле забот друг о друге, поле общих дел, которые скрепляют их новыми теплыми нитями, углубляют их души. Домашнее хозяйство — при верном к нему отношении — может быть для всех нас первородным учителем нравственности, школой сближающих забот: оно может растить и поддерживать в нас добрые душевные устои. Но пока это больше возможность, чем действительность. При нынешних перегрузках, при нынешнем характере домашнего труда, нынешнем отстранении от него детей и полуустранении мужчин — теневые стороны домашнего хозяйства действуют, к сожалению, сильнее светлых.
Чтобы расковать эти светлые стороны, нужно, во-первых, справедливо делить домашние дела между мужьями, женами и детьми, а. во-вторых, хотя бы раза в 2—3 уменьшить домашние нагрузки, вывести самые механические и самые тяжелые из них за пределы семьи, а для этого во много раз усилить службу быта. И само собой, надо сменить угол зрения на домашнее хозяйство, отказаться от двойной черной оптики, больше видеть в нем светлые, сближающие нас стороны...

Рис. В. КОВАЛЯ.


ЮРИДИЧЕСКАЯ КОНСУЛЬТАЦИЯ

ПЕНСИИ КОЛХОЗНИКАМ

В нашей стране последовательно выполняется намеченная партией и государством программа неуклонного роста народного благосостояния. При этом делается все для того, чтобы доходы менее обеспеченных категорий людей по сравнению с доходами всего населения увеличивались более высокими темпами. Наглядным свидетельством этого является постановление ЦК КПСС, Совета Министров СССР и ВЦСПС «О первоочередных мерах по улучшению материального благосостояния малообеспеченных пенсионеров и семей, усилению заботы об одиноких гражданах».
Согласно этому постановлению, с 1 ноября нынешнего года повышены минимальные размеры пенсий членам колхозов и их семьям. Для пенсионеров по старости, инвалидов второй группы, семей, потерявших кормильца и имеющих двух иждивенцев, минимум пенсии увеличен с 28 до 40 рублей в месяц. Минимальная пенсия по инвалидности первой группы и на трех нетрудоспособных членов семьи по случаю потери кормильца повышена с 45 до 60 рублей в месяц. Инвалидам третьей группы будет выплачиваться не менее 21 рубля в месяц и не менее 25 рублей в месяц — на одного иждивенца, потерявшего кормильца.
Уже сейчас многие колхозники получают пенсии по тем же правилам, что рабочие и служащие. В частности, это колхозные специалисты, имеющие высшее или среднее специальное образование и работающие во всех звеньях колхозного производства: агрономы, зоотехники, ветеринарные врачи и техники, экономисты, бухгалтеры и т.д. Это и большой отряд механизаторов: трактористы, комбайнеры, шоферы, слесари, электрики и другие лица, имеющие производственную квалификацию и занятые на обслуживании и ремонте техники. Причем их численность постоянно увеличивается в связи с ростом в рядах колхозного крестьянства механизаторских кадров и специалистов. Как известно, пенсии по старости и по инвалидности этим лицам, а членам их семей — по случаю потери кормильца назначают по нормам и в порядке, установленном законодательством, регулирующим пенсионное обеспечение рабочих, служащих и членов их семей.
На этих пенсионеров в полном объеме распространяются новые нормы законодательства, установленные с 1 ноября 1985 года. Они предусматривают увеличение пенсий, назначенных 10 и более лет назад, приближение их к уровню тех. которые назначают в настоящее время работникам аналогичных профессий и квалификации. В первую очередь эти меры осуществляются в отношении работников, пенсии которым начислены из заработка, не превышающего 120 рублей. На сколько увеличится пенсия — это в каждом конкретном случае будет зависеть от того, каким был заработок человека к моменту назначения пенсии и когда она ему назначена.
Установлено, что пенсия по старости (без учета надбавок) повышается за каждый год, прошедший после ее назначения, на один процент заработка, из которого она начислена. Поясним на примере. Предположим, колхозный агроном вышел на пенсию в 1970 году, имея заработок 120 рублей. До 1 ноября сего года он получал 66 рублей — 60 рублей пенсии и десятипроцентную надбавку к ней за стаж работы. В связи с тем, что со времени назначения пенсии прошло 15 лет, основной размер ее увеличивается на 15 процентов заработка, то есть на 18 рублей, и составляет 78 рублей. Исходя из этой суммы, пенсионеру начислена и надбавка за стаж работы. Всего с 1 ноября он начнет получать 85 рублей 80 копеек — почти на 20 рублей больше.
В некоторых случаях увеличение ранее назначенных пенсий из заработка, не превышавшего 120 рублей, могло бы привести к тому, что пенсионер с 1 ноября сего года стал бы получать пенсию больше, чем тот, которому она начислена в тот же период, но из заработка свыше 120 рублей. Если бы агроном, о котором мы уже говорили, к моменту назначения пенсии (15 лет назад) зарабатывал 140 рублей, его пенсия составляла бы 77 рублей (70 рублей сама пенсия и 10 процентов надбавки за стаж работы). Чтобы такого перекоса не было, установлено, что пенсия при заработке свыше 120 рублей при прочих равных условиях повышается до такого же уровня, как и назначенная в то же самое время из заработка 120 рублей. Подробнее обо всем этом можно узнать в районном (городском) отделе социального обеспечения.
Наряду с повышением пенсий по старости, назначенных 10 и более лет назад, с 1 ноября сего года увеличиваются пенсии инвалидам I и II групп, а также семьям, потерявшим кормильца, назначенные в тот же период. Семьям с одним иждивенцем пенсия за каждый год после ее назначения увеличивается на 0,5 процента заработка, из которого она исчислена.
При исчислении прошедшего после назначения пенсии периода, который дает право на ее увеличение, принимается во внимание каждый полный год. Если продолжительность такого периода составляет, например, 12 лет и 4 месяца, то учитываются лишь 12 лет. Работал пенсионер или нет в этот период, значения не имеет.
Бывает и так, что до пенсионного возраста человек получал пенсию по инвалидности. Если пенсии и по старости, и по инвалидности назначены ему из одного и того же заработка, то время, в течение которого он получал пенсию по инвалидности, засчитывается в срок, дающий право на увеличение пенсии. Например, пенсия по старости исчислена в 1978 году из заработка, из которого в 1974 году была назначена пенсия по III группе инвалидности. В этом случае пенсия по старости может быть увеличена, поскольку необходимый для этого срок превышает 10 лет.
Для семьи, потерявшей кормильца, который ко дню смерти являлся пенсионером, период, дающий право на увеличение пенсии, определяется со дня назначения пенсии не семье, а кормильцу. Например, для вдовы, которой в 1980 году назначена пенсия за умершего мужа, а он получал пенсию с 1973 года, этот срок исчисляется с 1973 года.
В случаях, когда пенсия пересчитывалась из более высокого заработка (по установленным правилам за два года работы после назначения пенсии), то есть заработок для исчисления ее менялся, для определения права на повышение пенсии учитывается период, прошедший со дня перерасчета, а не со дня первоначального назначения.
Новый порядок повышения пенсий, назначенных 10 и более лет назад, носит постоянно действующий характер. Это значит, что пенсии будут увеличиваться и в январе 1986 года, и дальше в зависимости от конкретных условий и наступления срока, при котором возникает право на такое повышение. Обращаться по поводу перерасчета пенсии никуда не надо: органы соцобеспечения делают это сами.

Ю. ЛЮБЛИН,
заместитель начальника Управления социального обеспечения Госкомтруда СССР.

<- предыдущая страница следующая ->